Он снова повернулся в мою сторону, и мы встретились глазами.
— Это она тебе так сказала?
Я покачала головой.
— Она говорила, что ты байкер, и больше ничего.
Отец долго смотрел на меня, его голубые глаза просто пригвоздили меня к месту. Затем он непринужденно взял еще один кусок пиццы и спросил:
— Хочешь?
Я кивнула, а потом даже осмелилась сделать шаг вниз и подойти к нему. Я села на диван подальше от отца и взяла пиццу.
— Разве твоя мама никогда не рассказывала о нашем знакомстве? Совсем ничего?
Я отрицательно покачала головой, откусывая кусочек. Джексон снова взглянул на меня, потом поднялся с места и ушел куда-то в коридор. Я непонимающе смотрела на него и в какой-то момент даже растерялась, но он быстро вернулся. В руках у него был старый фотоальбомом. Положив его рядом со мной, он снова уселся на диван. В полном замешательстве я опустила взгляд на изорванную темно-бордовую обложку.
— Открой, — сказал отец.
Я осторожно приоткрыла альбом и долго смотрела на первое фото. Меня потрясла темноволосая женщина с карими глазами и смуглой кожей, изображенная на снимке. В ней сложно было узнать мою мать. И дело не в том, что я не помню, я просто никогда даже не видела ее такой. Я провела пальцами по фотографии. Мама стоит возле мотоцикла, ее волосы развиваются от легкого ветра, и она смеется. Я сглотнула, чувствуя, как болезненно сводит гортань. Неторопливо я перевела взгляд на следующую фотографию. Здесь она уже беременна, это заметно по ее большому животу. Рядом стоит Джексон, положив на него руку, на его лице искренняя улыбка. Да, я оказалась права, он был невероятно красивым в молодости. Когда я посмотрела на другую фотографию, мое тело вовсе оцепенело.
Мама, Джексон и… по-моему, это я. Мне около года. Крохотная, улыбающаяся и счастливая. Я долго не могла отвести взгляда от этого снимка. Получается, что в моей жизни все-таки было счастливое время? Неужели был такой период, когда я жила веселой нормальной жизнью ребенка? Я дотронулась до фотографии, затем взглянула на Джексона. Он все это время безотрывно наблюдал за мной, скорее всего, пытаясь разглядеть мою реакцию. Я была в полном шоке. Мне потребовалось какое-то время, чтобы привести в порядок мысли, беспорядочно метавшиеся в моей голове.
— Вы… Разве она не была утехой на одну ночь?
Отец отрицательно покачал головой.
— Нет.
— То есть, ты хотел, чтобы я родилась?
Глаза Джексона расширились от удивления, и на мгновение показалось, что он даже потерял дар речи.
