— Ты там еще дышишь? — насмешливый голос Мики звучал почти у самого уха.
— А что, не заметно?
Колкость на колкость.
— Честно? Нет. Вот третий размер очень эротично вздымается при дыхании, а у тебя…
— Каллахен! — я возмущенно засопела, приоткрыв один глаз. — Как ты мо…!
А этот упырь просто взял и поцеловал меня.
Я попыталась вывернуться, но лежа на полотенце на спине это трудная задача. Мика глухо усмехнулся, прикусил нижнюю губу. А я интуитивно чувствовала — стоит мне приоткрыть рот, как все скатится к чертям собачьим. Поэтому стоически держалась, пытаясь извернуться и разорвать поцелуй. Я стала сползать по полотенцу вниз, но наткнулась на колено, услужливо пристроенное у меня между ног. Отпусти меня, не усложняй. Мика. Пожалуйста.
А губы — такие теплые. Скользят как бархат, без напора, и очень хочется ответить на поцелуй, вы бы знали.
— Эй, расслабься, — тихо усмехнулся Мика, горячая ладонь скользнула по бедру. Он опять прикусил мне нижнюю губу, на этот раз посильнее, навалился сверху. Вот блин, что с ним теперь делать? Что делать и с собой? Мое самообладание вообще на таких соплях сейчас держится, ох. От подобной близости у меня даже сладко живот свело. Твою мать, Каллахен!
Поистине титаническим усилием я все-таки смогла отпихнуть его, упершись рукой в плечо. Не так далеко, как хотелось бы, но и это уже неплохо. Колено убирать Мика не собирался, только чуть отодвинулся вбок.
— Ты с ума сошел?! — рявкнула я, набрав побольше воздуха в грудь. — Перегрелся?
— Почему сразу — “перегрелся”?
От моего могучего вопля Блондин даже поморщился, но, словно назло, расплылся в язвительной улыбочке.
— У тебя совсем извилина распрямилась? Ты мерзкий! — начала злиться я, еще одним титаническим усилием отпихивая Мику в сторону. Тот хмыкнул, отодвинулся и перекатился на спину. Вальяжно растянувшись на полотенце, закинув руки за голову и закрыв глаза, Каллахен выдал весьма равнодушное: “Прости, мне захотелось”. Я просто зарычала на него за такой ответ, серьезно.
— Что? “Захотелось”? — отозвалась я раздраженно, не глядя в его сторону. — Это по-твоему нормально?
— А что такого? Чего ты так разозлилась?
— Я не отношусь к числу имбецилок, которые планируют радостно обмениваться слюнями при первой же возможности, — буркнула я. Перевернувшись на живот, уткнулась лбом в скрещенные руки и вздохнула. — Не делай так больше. Хорошо?
И почему я на него не злюсь?
Больше притворяюсь, но не совсем не злюсь. Это странно.
