— Как твое самочувствие. Ты спокойно ходишь после ирата.
— Хожу, а как должно быть?
— Раз выжил, несколько дней в коме, потом долгое восстановление.
— Меня иратом не пронять.
— Заметно. Как в остальном, как память?
— Да есть тут один вопросец.
— Какой?
— Как крыльями пользоваться?
— Не поняла?
— Как летать?
— Эээээ, ааа. Я не могу объяснить. Это понятно само по себе. Как только крылья появляются все ясно.
— У меня они появились, но я не могу даже над полом взлететь. Не понимаю, как пользоваться крыльями.
Жинара задумалась, глядя куда-то на стену позади меня. Смешно было смотреть, как она морщит лоб, собирая на гладкой коже пару морщин.
— Не морщи лоб, тебе не идет.
— А, да, хорошо. Ты как бы должен как птенец полететь. Думаю только так ты почувствуешь крылья.
— Как птенец, это как?
— Со скалы вниз и распахиваешь крылья.
— Если не справлюсь?
— Справишься. В крайнем случае, магией левитируешь на землю.
— Пойдем, попробуем, — я тут же хватаюсь за идею. Выпросил у хранителя крылья, а летать не могу, непорядок.
— Стой. Во-первых, ты под охраной. Во-вторых, всем молодым эрглам запрещено летать. Даже на занятия нас строем летать заставляют под присмотром старших.
— Вас-то за что?
— Вдруг у тебя с кем-то еще сговор был? Всех по очереди допрашивают под магическим наблюдением. За это тебе еще придется отдуваться перед студентами. Прикинь, у всех небо отобрали. За небо тебе достанется больше чем от отца. Он хоть строгий, но справедливый.
— Что-то он не торопится меня навестить.
— Конечно. Негоже главе клана проявлять слабость. Хоть ты и сын, но клан для него важнее.
— А мама? — спросил наугад. Образ матери в сознании отсутствовал.
— Сядь, — Жинара потянула меня за руку рядом с собою на кровать. — Ты действительно ничего не помнишь? Я никому не скажу. Ты притворяешься, чтобы кого-то не выдать?
— Нет, Жинара, я не притворяюсь. Смысл притворяться после ирата?
— Да, после ирата изображать дурака смысла нет. Ты точно не помнишь?
— Тебе сколько раз повторять — точно. Я не помню именно очевидных вещей, помню все сложное и зазубренное. Я боюсь разговаривать с посторонними, засмеют. Вся надежда на тебя. У меня ближе тебя никого нет, я точно помню.
— Наши матери на вдовьих островах, — Жинара взяла меня за руку, поглаживая ладошку. — Твоя на темном, моя на светлом.
— У нас разные матери?
— Конечно.
— Давай по порядку, что такое вдовьи острова и чем черный отличается от белого.
— Да, сложновато будет. Не черный и белый, а темный и светлый. Я начну с самого начала. Раньше наш мир был одним целым и все в нем жили счастливо в мире и согласии. Не было ни светлых, ни темных, ни серых эрглов. Когда случился прорыв в наш мир пришли боги темные и светлые. Каждый пытался подмять наш мир под себя. Поскольку мы в небе, оказались первыми на их пути. Боги пытались подчинить себе всех без разбора. На кого-то из нас воздействовали светлые, на кого-то темные, потом опять светлые и темные. Неразбериха была страшная. Но эрглы не зря считаются высшими существами, мы сумели выжить, став серыми. Серые мы потому, что в нас частица светлых богов и частица темных богов. Именно эта мутация позволяет нам противостоять богам, даря иммунитет. Но не все стали серыми. Кто-то попал лишь под воздействие одного из богов, с ними беда. Они оказались подконтрольны своим богам. Постепенно темные и светлые умирали или сходили с ума без своих богов. Серые эрглы объединились и стали противостоять чужакам. Боги между собой тоже дрались за право господства над миром. Серые эрглы в итоге стали между богами как кость в горле. Мы сумели разделить мир на две половины, заняв для себя нейтральную полосу. Никаких воспоминаний не появилось? — посмотрела на меня Жинара.
