Сто тысяч лучей солнца: жизнь и учения мастера Чод, ламы Церинга Вангду | страница 34

За исполнение пуджы Таре она поднесла мне баранью ногу. Я сказал ей: «Мясо – это конечно хорошо, но будет более целесообразно, если Вы мне дадите ячменную муку для моего путешествия, так как у меня совсем ее не осталось».

Итак, я ушел от этой старой женщины с мешком, полным ячменной муки. Отсюда я направился в сторону озера на вершине холма. Это было очень приятное и спокойное место для практики. Солнце согревало своими теплыми лучами, трава была очень мягкой, и дождя не было, так что я заснул на солнышке голышом. Ночью я слышал, как о берег плещется вода в озере. Я выполнил свою практику Чод без каких-либо проявлений. На следующее утро, когда я уже собирался покинуть это место, на дороге вдруг возник заяц, словно преграждая мне дорогу. Если я пытался обойти его справа – он также шел в этом направлении. Если я пытался пройти слева – он снова преграждал мне путь. Куда бы я ни шел – он следовал в мою сторону. Потом я понял, что этот заяц был слепой, он просто следовал за звуками моих движений.

Предсказания ламы

Около полудня я прибыл в монастырь своего ламы. Прошло ровно три месяца и десять дней с тех пор, как я покинул его. Когда я достиг склона холма, я отправил Ринпоче сообщение о своем прибытии. Ринпоче прислал мне ответ, в котором сообщал, что мне не следует возвращаться этим вечером. Дословно там было следующее: «Это неблагоприятно возвращаться вечером. Лучше завтра утром – приходи, когда протрубят ганлины».

Многие друзья по Дхарме пришли поприветствовать меня. Некоторые принесли с собой лапшу, некоторые чай, еду, и много других разных подарков. «Что ты здесь делаешь?», - спрашивали они. «Пошли в нашу комнату!». Эти люди не знали о моем путешествии по кладбищам, потому что Ринпоче отправил меня в это паломничество тайно. «Ты сильно похудел и так почернел. Что с тобой случилось?», - интересовались они. Я сказал им, что был болен. «Если ты болен, пошли в нашу комнату. У нас есть хорошее место для сна».

«Я не хочу спать в комнате. Я несколько разленился», - отвечал я им. «Я останусь в своей палатке». Услышав такой ответ, он думали, что все это достаточно странно, и быстро ретировались.

Когда на следующее утро взошло солнце, я упаковал все свои вещи и принялся ждать. Я прождал несколько часов, прежде чем услышал звук ганлина. Только после десяти утра Ринпоче дал мне сигнал. Когда я двигался в направлении этого звука, я ощущал одновременно и счастье, и уныние.

Оставив сумки у дверей монастыря, я сразу направился к ламе – это традиция. Однако он сразу спросил меня: «Где твоя сумка?»