— Пожри меня эфир и все тиккануа вместе взятые! — ругался он, натягивая штаны, рубаху и вешая на пояс ножны и кобуру с армэфой.
Перед выходом привычно проверил ножи в голенищах, нацепил широкополую шляпу и закрыл эфиром комнату. На улице уже припекало и по своей воле он бы никуда не сунулся, скривился от яркого солнца и быстро зашагал в сторону порта. Тот бурлил в преддверие сезона штормов, когда редкие смельчаки будут добираться в Южную колонию морским путем. К тому времени как впереди показались мачты с привязанными парусами, его нос уже совсем оглох от запахов тухлой рыбы и немытых тел матросов, сходящих на берег, а рубашка на спине прилипла к телу и Клавдий мечтал оказаться где-нибудь подальше отсюда. Замерев посреди сутолоки и криков он извлек из кармана брюк письмо и еще раз вчитался, еле разбирая строки на мятом и много раз чем-то залитом клочке бумаги. «Лилия»! Кто так называет корабли?! Так и дочку-то не назовешь, не то, что корабль. Мужчина сплюнул и попытался еще раз прочесть преномен несносного молокососа, с которым ему придется возиться целый год, но смог разобрать только номен Квинтиус.
Он двинулся вдоль импровизированного рыбного рынка, вонявшего так, что глаза слезились, и прокладывая себе дорогу локтями устремился к той части пристани, где останавливались посудины из Нового Рима. Там на приколе уже стояла нужная ему «Лилия», пузатая и потертая, она больше походила на старый бочонок с aqua ignis или пивом, а никак не на вышеназванный цветок. Матросы уже возвели на причале баррикады из многочисленных ящиков и тюков, поэтому Клавдий заключил, что квесторы их досмотрели и ничто не помешает забрать мальца. Он обратился к боцману, который руководил разгрузкой.
— Доброго дня, — поздоровался с ним Клавдий. — С вами должен быть парень эфириус. Я приехал его забрать.
— Доброго, — ответил тот, оглядывая мужчину из-под густых смоляных бровей и поглаживая обширную бороду, а потом расплылся в улыбке. — Не было у нас никакого парня эфириуса на борту.
— Как так? Он должен был сесть к вам в Новом Риме. Паршивец! И когда теперь его ждать? Несносный малец! — мужчина взъерошил волосы и снова посмотрел на боцмана. — Точно не сел? Квинтиус, его зовут Квинтиус. Не садился такой?
Вместо ответа бородач посмотрел за плечо Клавдия и снова расплылся в улыбке. Мужчина не выдержал и обернулся. Прямо за ним в тени, привалившись к ящику стояла девушка, хотя он сразу и не признал в ней особу женского пола. Каштановые волосы заплетены в замысловатую прическу из косичек, криво ухмыляющиеся тонкие губы, жесткий взгляд, словно она его раздела, одела, а потом решила съесть на обед, черная рубашка, штаны, на поясе две армэфы, на ногах странные сапоги на шнуровке. Приглядевшись к ним он понял, что уже хочет узнать адрес сапожника этой незнакомки. Девушка ухмыльнулась и подошла к нему вплотную. Одного с ним роста, от чего он почувствовал себя неуютно, привык, что местные женщины все как на подбор невысокие.
