Не удержавшись, я довольно выдохнула и причмокнула, как обычно делают дети.
– Понравилось? – в тоне Кощея послышалась…мягкость?
– Да. Никогда не пила ничего подобного.
В голове промелькнула сказка, в которой Марья Моревна держала Кощея на двенадцати цепях. А глупый Иван царевич освободил его, позволив выпить три ведра воды. Я замешкалась, уставившись в ведро, и Кощей это почувствовал.
– Лишить меня питья недостаточно, чтобы я не смог тебя догнать, – сказал он, подходя ближе. – Перестань сражаться за свою судьбу. Она уже предопределена.
Я отшатнулась и схватила рукой кольцо, сжимая его через одежду. Это прикосновение придало мне уверенности.
– Кто ты такой, чтобы решать за меня? – сказала я. – Это твоя судьба предопределена! И она ведет к тому, что ты помрешь, как только я сломаю иглу!
Последние слова вырвались из меня неосознанно. Поняв, что проболталась, я вжала голову в плечи и попятилась к выходу.
– Подожди, Тая, – Кощей преградил мне путь, и я ударилась в него спиной. – Есть кое-что, что я должен тебе отдать. Раз уж ты так этого желаешь.
Я повернулась. Кощей запустил руку в карман на поясе и вытащил оттуда золотое яйцо. Он наклонился.
– Желания имеют свойство сбываться. Но что ты будешь делать теперь? – Кощей вложил мне в руку яйцо и исчез в темноте ночи.
1
Кощей сидит на троне, вытянув руки вдоль подлокотников. Его осанка прямая, взгляд ясный. Только брови нахмурены – думает, как усмирить нрав Таи.
– Мой царевич, – сбоку доносится мурчание.
Кощей поворачивает голову и встречается взглядом с хитрыми глазами кота.
– Баюн, – отвечает он и отворачивается, – зачем ты пришел?
– Я должен предупредить тебя, мой царевич, – мурлычет Баюн, ступая лапками по камню. Он запрыгивает на спинку трона и его хвост свисает вниз, касаясь виска Кощея. – Эта девушка, мр-р, она не та, кому стоит доверять.
– С чего ты взял, что я доверяю ей? – спрашивает Кощей.
– Ты ведешь себя странно в последнее время, – отвечает кот, – разве мой любимый царевич отдал бы яйцо с иглой первой проходимке?
– Думаешь, мое решение было глупым?
Баюн спрыгивает с кресла на колени царевича. Кощей и бровью не ведет.
– Нет, мой царевич. Я, мур, никогда не назову твои решения глупыми. Может, немного скоропалительными… – Баюн садится и начинает вылизывать подушечку лапки, – я знаю, что она поселила в твоей душе сомнения…
– У меня нет души.
– …но все же я слышу слабое биение сердца. Не этого ли добивалась Яга, когда воскрешала тебя?
