— Кто ты? — спросил Ксот.
— Кто я такой? — возмущённо повторил Нетт. — А кто я, по-твоему, дьявол тебя возьми, бешенный пёс? А теперь кончай эти глупости и открой ворота, или я приду отсюда и сделаю это сам. Комната луча горит, идиот!
Ксот, совершенно запуганный, отворил ворота. Долгом среднего, умственно-ограниченного персонала было бездумно повиноваться распоряжениям начальства. Решётка поднялась; пожарная команда шагнула внутрь — а Нетт зашагал наружу.
Когда решётка упала на место, из внутренних помещений выскочили ещё какие-то люди.
— Остановите этого человека! — закричал один из них, указывая на Нетта. — Никто не имеет права выходить наружу! Мы на карантине! — Но они подоспели слишком поздно; металлические прутья загородили им дорогу, и они должны были бы получить разрешение на то, чтобы пройти. Ксот, понимая, что его один раз уже одурачили, особенно артачился бы, чтобы поднять решётку во второй раз.
Мит говорит, что это было настоящее представление, — передала Гермина. — Честный человек не смог бы этого сделать.
Если КК требовался честный агент, КК должен был такого и вербовать.
Да. Зверёк фыркнул. Честность являлась чуждым понятием для большинства животных. Для Гермины то, что срабатывало, было хорошо, то, что срывалось — плохо.
Это была, отметил про себя Нетт, одна из причин, почему животные не правили галактикой. Для того, чтобы превратиться в технологическое общество, существа должны были сотрудничать, развивая взаимозависимость, специализацию и взаимное доверие. Этого не могло быть без честности. Этический кодекс являлся основополагающим для преуспевания человека. Нетт не получал удовольствия, обманывая, и того меньше — убивая. Лучшее, что он мог сказать на это — что он никогда не нарушил бы этих человеческих законов, если бы не был зажат в угол. Он стал по собственному мнению меньше человеком ради того, чтобы выжить. И это тоже было частью жизни; налет цивилизации слетал, когда затрагивались более глубинные интересы. Перед человеком ещё оставалась возможность развития. Когда человек в минуту опасности не сможет быть хорошей лаской, значит, он, вероятно, дошёл до предела эволюции, стал окончательно цивилизованным.
Возможно также, что он бы вымер. Как бы мог человек прогрессировать как вид, если большая сила выживания была присуща особям более примитивным? Если бы только весь строй жизни не прогрессировал вместе с ним, делая каждое существо всё более этичным — нет, этого никогда бы не произошло. Этика просто не была главной целью жизни. Она была всего лишь ограниченным средством, которое позволяло одним видам на какое-то время побеждать другие. Основными средствами являлись способность ходить по земле, способность тела хранить тепло независимо от погоды и приспособляемость к обстоятельствам.
