Но он знал, что все это бессмысленно. Каменная камера не оставляла ему надежды на освобождение. Всё, что он мог делать — это есть, спать и думать. Он сам не знал, сколько здоровья он сохранил; не приходилось сомневаться, что оно подрывалось с каждым уходящим годом. Здоровье сохранялось не дольше, чем жажда выжить.
Он впился зубами в питательную плитку. Его зубы мучительно болели, так как были почти сгнившими. Но это ощущение заменяло ему вкус. Он больше не мог ощущать вкус, поскольку у него не было языка. Когда они вытащили его наружу, в тот первый год, чтобы он обратился к народу через микрофон, а он отказался, они отомстили ему на свой варварский манер. Он думал, что они больше ничего не могут ему сделать после ослепления; но ошибся. Они сделали его немым.
Он жевал размерено, смакуя боль. Вкус тоже оказался преходящей вещью. Он научился жить без него. Как и его прошедшая даром жизнь…
Появился свет. Нетт моргнул. Он мог видеть!
Ловка обняла руками его голову, успокаивая его.
— Это явно было одно из будущих, — сказала она.
— Ты имеешь в виду — реальное освобождение? — Теперь он ещё мог и говорить; его язык был на месте. — Это не просто ещё один сон?
— Сном было будущее, если ты можешь назвать его так. Что случилось?
Его взгляд охватил сваленные в кучу тюки сена, ласку, краба, голограмму. Он ощутил женщину, жарко прижавшуюся к нему. Они, должно быть, оставались на полу, рядом с тюками, в течение этого часа. Для неё это должно было быть мучительно скучным.
— Мы не можем отключить КК, — сказал он.
— Конечно, не можем! — согласилась она. — Наступил бы абсолютный хаос.
Все не так, — передала Гермина.
Что?
КК уже отключён. Он отключился несколько минут назад, в соответствии с твоей директивой.
— Уже отключился! — крикнул Нетт. — КК, включись снова!
— Как прикажешь, — ответил КК. — Мои терминалы возобновляют работу. Однако короткий период прекращения функционирования насторожил наблюдателей Галактического Совета, которые уже начинают расследование.
— Могут они найти нас здесь?
— Им понадобится много дней, если только я не подскажу им.
— Так обмани их в твоей неподражаемой манере, — сказал Нетт.
— Только не надо делать этого снова, а? — пробормотала Ловка.
— Нет, только не выключение, — сказал Нетт с содроганием. — Я не хотел бы пережить это будущее снова!
— Ты готов испытать другой вариант будущего? — спросил Дрем.
Надежда Нетта на будущее укреплялась по мере того, как таял призрак безысходности его только что завершившегося визита в будущее. Его воспоминания были теперь вторичны — это были воспоминания о воспоминаниях прошедших пяти лет. Он ощутил облегчение. Ослепленный, брошенный в темницу, друзья мертвы — нет, он никогда и ни за что не стал бы реализовывать такое будущее! Он больше не подозревал КК, что тот насылает на него видения; его опыт был слишком личным, слишком реальным. Он
