Внимательно оглядевшись, я понял, что шанс на спасение есть. Одна из веток дуба проходила недалеко от карниза второго этажа, а по карнизу можно было забраться на крышу. Оценив свои шансы, я понял, что так будет лучше, чем пытаться несколько часов (а раньше помощь точно не придет) усидеть на неудобной ветке. Аккуратно обнимая могучий ствол, я переставил ногу на другую ветвь, затем перенес на нее вес. Ветка выдержала. Полностью перебравшись на ветвь, я направился к карнизу. Собака паслась внизу и подбадривала меня своим лаем. Еще один легкий прыжок, и я вцепился в решетку на окне второго этажа. Она скрипнула, но выдержала. Одна лямка рюкзака порвалась, и он почти слетел с моих плеч, но я успел ухватить его, одной рукой держась за решетку. Та скрипнула еще раз, уже серьезнее. Я решил перестать испытывать судьбу и расшатывать ее. Сделал несколько шагов по карнизу к другому окну. По решетке этого другого окна я забрался на крышу и посмотрел вниз. Псина окончательно перестала понимать, что происходит и лаяла уже по инерции.
Открыв рюкзак, я достал пистолет. Начал шарить в поисках патронов, но понял, что нет ни одного. Раскрыв пистолет, я тихонько взвыл. В нем тоже не было патрона. Ну спасибо, Максим Михалыч, ну удружили. Хорошо, что я решил не пользоваться пистолетом, когда рядом с нами облегчался один из похитителей. Ладно, пистолет весит почти килограмм, если что, можно будет в кого-нибудь кинуть. Спрятав его в рюкзак, я достал кусок хлеба из сухого пайка и быстро его схомячил. Если у Вовки все нормально, то помощь придет через пару часов, если нет — то у бандитов или их подельников есть все шансы вернуться раньше и обнаружить на крыше глупого мальчика с неработающим пистолетом. Вот будет хохма!
Я снова вспомнил о Машке и о словах этих подонков. Нет! Надо двигаться, надо искать возможность зайти внутрь и вытащить ее отсюда. Как разобраться с собакой, я придумаю потом, а пока надо найти подругу и успокоить ее, сказать, что я рядом. Я снова заозирался и нашел решение. На первом этаже были новомодные пластиковые окна, которые невозможно было разбить своими силами, а вот на втором — старые стеклянные, за решетками. Если отодрать решетку, то можно было забраться внутрь. Вздохнув, я снова полез на карниз.
Мой старый знакомец внизу снова залаял, как будто он был очень рад меня видеть. В качестве ужина, наверное. Я подобрался к той решетке, на которую прыгал изначально. Подергал, она поддалась, но все же висела крепко. Рискнув, я дернул сильнее и часть решетки вместе с гвоздями вылезла из стены. При этом я чуть не упал, но риск оказался оправданным. Проход к окну был свободен. Еще отодвинув решетку, я аккуратно продавил стекло, которое почему-то не упало вниз, а повисло на каком-то шнурке. Не придав этому значения (не разбилось, и хорошо), я залез внутрь. В комнате было очень темно, пахло плесенью. Старая двуспальная кровать с ветхим матрасом была единственным предметом мебели. В общем-то больше ничего тут и не было. Я открыл дверь в коридор. Она ужасающе заскрипела. Сложилось ощущение, что в этом доме вторым этажом вообще никто не пользовался. Тем не менее, пыль лежала только по углам, может из-за сырости, может еще из-за чего. Я быстренько пробежался по комнатам, но ничего интересного там не было, кроме огромного шкафа-купе в одной из комнат. Любопытство взяло верх, и я посмотрел внутрь. Там в беспорядке лежали какие-то фуфайки, телогрейки и прочая отсыревшая ветошь.
