— Не дергайся, он не за тобой, — тихо сказал Барковский.
Подождал, пока участковый уйдет, и продолжил:
— Говорю: не парься. Что сделано, то сделано. Теперь вот что. Ситуация изменилась. Дай мне десять тысяч.
Марат изменился в лице. Такого он никак не ожидал!
— Как это?! Ты же сказал, что они все мои!
— Сказал, но… Короче, мне сейчас очень нужны деньги. Форс-мажор. Я бы не просил, если бы мог.
Марат растерянно развел руками:
— Я не могу…
И тут лицо его товарища, можно сказать, друга неузнаваемо изменилось. И голос тоже стал другим.
— Если ты не забыл, то это я тебе помог их раздобыть, урод неблагодарный! — произнес лидер одиннадцатого класса.
— Да нет их у меня уже! — пытался объяснить Марат.
— Не тупи! Куда ты мог их деть?
— Матери Наташкиной отдал, — объяснил Марат. — Утром еще.
— Все?!
— До цента. Это же Наташке на лечение, ты забыл?
— И как ты ей объяснил, откуда деньги?
— Никак. Отдал и ушел.
Барковский глубоко вздохнул и поднял на Марата взгляд, в котором не осталось уже ничего дружеского. Зло произнес, точнее, приказал:
— Значит, пойди и забери!
— Нет, я так не могу, я… — Марат еще думал, что тут простое недоразумение, что можно что-то объяснить.
— А если я тебя сдам? — вдруг спросил Барковский.
Марат опешил, но нашел силы возразить:
— Не сдашь. Ты сам все организовал.
Он совсем не ожидал, что последует вслед за его словами…
…Крюков вновь сидел в кабинете директора школы. Он только что поделился с Царевой некоторыми предположениями, которые у него возникли. Предположения были очень неприятные. Для их проверки нужно было просмотреть записи со школьных камер наблюдения. Царева вызвала в кабинет Лапикова, который ведал камерами. А пока он не пришел, она жаловалась участковому:
— Это какой-то кошмар! Каждый день я мечтаю проснуться полгода назад, и чтоб ничего этого не было. Любая школа — это замкнутый коллектив. Конечно, болото напоминает. Всякое бывает… А вы сунули палку и крутите. Поднимаете со дна весь ил.
— Людмила Михайловна, три трупа — это не «всякое бывает», — напомнил Крюков.
— Но это же не убийства?! — воскликнула директор. — Надеюсь, вы не хотите сказать, что у нас в школе убивают?
— Очень не хочу, — серьезно ответил Крюков.
Раздался стук в дверь, и вошел Лапиков.
— Можно? — спросил у директора. С Крюковым он даже не поздоровался.
— И вам здравствуйте, — миролюбиво сказал капитан. — Вопрос: камеры наблюдения в вашей школе…
Лапиков не дал ему закончить, возмущенно воскликнул:
— Что, я и в этом виноват? Не смешите меня!
