С тех пор, как она впервые увидела свою комнату, прошло три долгих дня, и все в ней казалось уже дорогим и близким сердцу. Ей искренне представлялось, что она всегда жила в этом доме, просыпалась в этой кровати, и подолгу разговаривала с миссис Глендовер. Ее даже пугала эта привязанность к месту, как быстро она приняла новую обитель, вовсе не думая о завтрашнем дне. Ведь, можно ли жить в доме человека, так круто изменившего ее судьбу, и то, только с той единственной правкой, что она была созидателем происходящего? И можно ли сегодня принять эту руку помощи, после всего случившегося? В минуты одиночества она неустанно спрашивала себя об этом, но внутренний голос молчал, опасаясь выказать свою неуверенность.
Она также сильно привязалась к миссис Глендовер. Женщина была с ней добра и открыта, заботилась и с пониманием относилась к ее недугу. Из других обитателей дома она лишь однажды увидела служанку, которая заглянула в комнату – миловидное создание, кроткую девушку с большими черными глазами. Можно было подумать, что все здешние жители наделены темным омутом глаз, и даже миссис Глендовер не была тому исключением. И хотя глаза женщины добродушно смотрели на нее, они были ничем не светлее глаз самого лорда Элтби. К слову его она больше не видела. После их вечернего разговора она с опаской смотрела в сторону, заслышав уже знакомые звуки открывающейся двери.
Она подолгу читала, сидя на стуле. Ей не сразу удалось привыкнуть к его величественному виду – в свете дня было отчетливо видно каждый резной орнамент, умело оставленный рукой мастера. Миссис Глендовер отказала ей в просьбе прочесть Шекспира и Байрона. По ее словам, это могло вернуть ночные кошмары и дурной сон. Она торжественно вручила толстую и изрядно потертую книгу шотландских сказок, уверив в том, что это будет весьма увлекательно. Окунувшись в мир эльфов, русалок, фей, рыцарей и ведьм, ее взгляд перестал быть пустым, руки мирно покоились на коленях, дыхание стало ровным, а выражение лица спокойным. Как будто бы и не было этих месяцев в ее жизни, когда каждая минута приносила новые потери и разочарования. Она не заглядывала далеко в будущее – ей хватало большого окна в комнате, которое выходило на маленький сад у дома. Как должно быть красиво здесь в мае, когда яблони стоят в розовом окрасе, приглашая к пряному соцветию беззаботных пчел.
Был полдень, когда она оставила раскрытой книгу на стуле, пожалев графа Грегори и его волшебную чашу, после чего устремилась к окну. Теперь ее жизненных сил хватило бы для прогулки по узким дорожкам сада. Ей хотелось вдохнуть осеннюю свежесть дня. Хотелось побыть среди голых деревьев, поднять глаза к небу, почувствовать себя живой среди этой спящей пасторали.
