Она хихикает и кладет руку на сердце.
— Слава Богу. Не то чтобы я осуждала. Всякое случается. Если вы не против вопроса, когда отец к нам присоединится?
— Он уехал по… — концовка предложения застревает в горле.
Уехал по работе, надеюсь. Уехал делать то, что он делает на ринге, а не то, что он делает в постели. Стоит ли мне переживать? Чувствую, что стоит. Я не должна, так ведь? Все это сомнение — это всего лишь гормоны…
— По делам, — вступает за меня Люк. — А я дядя, Люк.
— Точно. Друг Майкла, — быстро вспоминает она. Когда ее карие глаза вновь находят меня, всю тревогу, которую я ощущала, смывает.
Как она это делает? Вот я переживала, что она посланец дьявола, а вместо этого она оказывается ангелом без крыльев, типа Кастиэля. Да. Да. Я снова делаю это — отпускаю на волю себя-заучку. Простите.
— Хотите, чтобы они остались или вышли? Выбирать вам.
— Они могут остаться, — я мягко улыбаюсь, зная, как много значит для них обоих остаться здесь.
И давайте не будем забывать о том, что если бы этих двоих здесь не было, я бы уже давно свихнулась.
— Тогда ладно. Давайте начнем, — говорит доктор Блейк, разворачивая лист бумаги у меня на коленях.
Стандартные вопросы — не проблема, хотя я по-настоящему смеюсь, когда Дин морщит лицо от последнего вопроса.
Типичный парень.
Она продолжает спрашивать меня о проблемах здоровья в прошлом, предыдущих беременностях, задает другие нормальные вопросы, пока указывает мне лечь назад, потому что настало время для ультразвука.
Она мило смотрит на Люка и Дина.
— Вы, парни, хотите остаться здесь на эту часть?
— На какую часть? — с любопытством спрашивает Дин.
— Давайте просто скажем, что она вам не понравится… — от ее ответа на моем лице появляется тревога.
Какого черта это значит?
— Почему бы тебе не пойти стать рядом с Макс и подержать ее за руку, малец? Отвлеки ее на мгновение от того, что сейчас произойдет.
В унисон мы с Дином спрашиваем:
— А что сейчас произойдет?
— Я собираюсь использовать вагинальный зонд для ультразвука.
Я достаточно научной фантастики посмотрела за свою жизнь, чтобы знать, что зонд — плохо! Очень плохо!
Дин морщится и быстро передвигается, так что теперь стоит спиной к доктору. Когда она смотрит на Люка, тот пожимает плечами.
— Я — медбрат. Я уже все видел.
— Все равно не думаю, что ты захочешь смотреть, как в меня будет входить зонд! — визжу я на Люка, которого едва ли что-то волнует.
— Мы уже забыли, как много раз я входил в комнату, пока вы с моей сестрой вставляли тампоны?
