Но ее хозяйке этого мало. Девушка убирает и прячет ножку. Теперь она стоит отвернувшись в пол оборота. А покоритель быков поднимается и пытается прижаться к бессердечной всем телом. Она отбегает. Он ловит и вновь прижимает ее спиной к себе, а бездушный ритм все ускоряет темп: пам-парапапарам-пам. И вновь девушка убегает. Руки мужчины, потеряв нежный стан, обвивают его бедра. Он осторожно подходит к девушке и берет ее за руку. И ноги стоят рядом, но телами они отклоняются друг от друга. А ритм не дает времени на раздумья и отсрочки: пам-парапапарам-пам. Они держат дистанцию, но их руки уже нашли друг друга и теперь это их партия. Ладонями и глазами вместе. Но вот поворот, и плечи соприкасаются, а два тела, будто стремительная птица с тревожными, напряженными крыльями за спиной. Словно паря, мужчина и девушка движутся протяжным приставным шагом — быстро, четко, страстно. И вновь лицом к лицу. А мелодия все зовет и зовет вперед, импульсивная, жесткая, она не дает расслабиться ни на секунду — ты либо победитель, либо побежденный, других вариантов нет.
Они держат друг друга за плечи, теперь то наступая, то отступая. Отведя одну руку назад, шальной тореро начинает свой полукруг возле строптивицы. Выпнув грудь, немного нагнув вперед голову, он незаметно сокращает расстояние между собой и ей. Затем поймав за ладонь, дергает красавицу на себя. Кружась в диком ритме, девушка падает в крепкие объятья упрямца. Она сдалась. Он выиграл. Мужчина крепко прижимает к себе свое сокровище…
Наваждение спало…
Я очнулась от завораживающего действия. Отчаянно хотелось ухватиться за утихающие звуки мелодии. Они непокорными птицами кружили вокруг Сидара и Сенти. Они двоя стояли молча, поедая друг друга глазами. Это была их мелодия и их «пасадобль». Я вновь увидела «чужое», осторожно перевела дух, чтобы не выдать себя. Сердце калатало так, будто это я сейчас танцевала танец страсти: фух, что же теперь будет? А наша то мышка та еще мышута!
В реальность меня привело возмущение Черной Мамбы:
— Я вот сейчас не поняла, — наежачилася Эри, — то есть, то что мне хорошо, тебе вообще никак?
— Наверное, я еще просто не принял свое распределение, как свершившийся факт, — после небольшой паузы ответил Дориан. — И совсем не собирался над тобой ерничать, — на лице принца заходили жеваки. — Черт! Лучше б уж на боевку, чем на некромантию. Как же меня достала эта ядовитость.
У Черной Мамбы вновь отвалилась челюсть. Парень протянул к ней руку, но Эрилия ее перехватила:
