— Чего это сразу «нравишься»? — наежачилась я.
— Ну так у нас, у змей так заведено.
— А орхидея причем?
— Ну, у людей розы, у змей орхидеи — священный цветок нагов. И такой же древний и удивительный.
Я присела на корточки и подобрала израненные лепестки. От них шло тепло. Может, и правда я к ним несправедливо? Пальцами расправила края. Но на изломах лепестки стали темнеть — они умирали. Легкое сожаление зашкреблось в душе. Положу в книгу на память — решила я. Подруга с улыбкой разглядывала меня, ее беспокойство уже улеглось.
— Ты действительно ничего не видела?
— Я спала. Даже не помню, как сон сморил, — пришлось пересказать увиденное. Восхищенная девушка засуетилась вокруг меня.
— Понимаешь, ведь это значит, ты действительно родственница легендарной принцессы.
— Ничего это не значит, просто вы о ней рассказывали, вот она и приснилась.
— Ага, и драка нагов тоже.
— Ну, это не знаю, — я перебирала пальцами лепестки. — Давай уже в общежитие пойдем, узнаем, как дела у Эрилии. Кстати, как тебе ваш куратор?
— О, госпожа Ноель такая душка, я так рада, что оказалась под ее опекой. Как же я боялась, что попаду к этой Арнель. Вот смотрю на нее и прям так и чую, как кожа с меня сползает.
— Представляешь, она хотела поменяться группами с нашей старой леди, чтобы до меня добраться. Или же просто забрать меня в свою, — я заломила руки и трагически посмотрела на подругу. Та пырскнула, но быстро взяла себя в руки и серьезно сказала:
— Я на твоем месте ниже травы была бы и тише воды.
— А ну ее, — я потащила подругу в общежитие.
Милисент продолжала тараторить о своей группе всю дорогу. В груди потеплело: все таки странно складывается жизнь — у меня впервые появились подруги и я адептка.
Еще в коридоре, не доходя до двери, я почувствовала давящую боль в груди. Насторожено вскинув руку, остановила подругу.
— Что? — недоумевала девушка, веселье все еще ключом било в ней.
— Тихо, очень, и странно как-то, — я потерла середину грудины и поморщилась.
— Болит? — забеспокоилась Милисент. — У тебя это часто бывает?
— Вообще, в первый раз. Да что ж так давит?! — я продолжала растирать беспокоящий участок. — Что-то тихо, Эри должна была уже прийти.
Мы осторожно заглянули в комнату. Эрилия лежала лицом к стенке, очень тихо, словно спала. Я тихонько подошла к кровати и заглянула в лицо подруги — оно было таким отрешенным, что мурашки побежали по телу.
— Эри, — я тихонько позвала ее. Черная Мамба медленно повернулась к нам лицом, спокойная, как на похоронах. Лучше бы наорала или наехала, все привычнее было бы.
