— Ага, — кивнул Димка.
Старик с большим трудом разместил несколько темпорам в Берлинском музее кайзера Фридриха. Каждая темпорама была настроена на определённое возмущение, и, надо признать, картины в них открывались величественные и зачастую трагические. Одна, показывающая гибель Публия Квинтилия Вара в Тевтобургском лесу, очень понравилась пришедшему полюбопытствовать фюреру.
"Вот она, мощь Германии! — в воодушевлении произнёс он. — Мы растоптали римские легионы, мы растоптали Францию, и также мы растопчем Советы!".
И распорядился поставить себе "тевтобургские" темпорамы в рейхсканцелярии и в Бергхофе.
После этого в интересах подрастающего поколения и для поднятия боевого духа нации было решено размещать темпорамы в музеях Германии и на оккупированных землях.
— Und ich habe das recht, eine kleine gebuhr zu sammeln (А у меня есть право на сбор небольшой платы), — улыбнулся старик. — Eine marke.
Кто-то захлопал.
— Nun aber…
Старик поманил к себе детей.
— Ich werde dich lehren beobachten im zeitrahmen.
Будто загипнотизированные, они подошли к нему все вчетвером. Старик поставил их у барьеров, каждого отдельно. Димка оказался на левом краю. Лёшка, кажется, на правом. От темпорамы веяло суховатым теплом и щекотало в носу. От стрекота чуть-чуть болели виски.
— Hinsehen!
Старик показал на переливающийся бок темпорамы.
— Stoppen sie einfach den blick.
Кто-то прошаркал за спиной у Димки. Видимо, тоже последовал стариковскому совету остановить взгляд на темпораме. От Димки до нее было не больше двух метров, бок ее круглился и нависал чуть сверху. Не успев сосредоточиться, он почувствовал шлепок по затылку.
— Hinsehen!
Старик, ухватив Димку за нижнюю челюсть, направил его взгляд. Пальцы больно прижали кожу.
Конечно, сначала Димка не увидел ничего. Но затем!
Оказалось, надо просто не следить за переливами и искрами, бегущими по поверхности огромной капли, а смотреть как бы внутрь, в одну точку. Тогда темпорама распахивалась перед глазами, будто цветочный бутон. Нет, по ощущениям это всё же было не совсем точно. Тебя как бы затягивало туда, мгновенно переносило к застывшему в пространстве мгновению.
— Oh, ich sehe es! — выдохнул справа Вилли.
— Ja, — произнёс кто-то над головой.
Темпорама показывала эпизод танкового боя. Один немецкий танк PzKpfw, "панцеркампфваген тип четыре". Один советский танк "Т-34".
Димка непроизвольно сжал кулаки.
"Т-34" горел. Он был повёрнут к зрителям боком, гусеницы взрывали заснеженную землю, закопчённая башня смотрела вправо, а панцеркрафтваген наползал на него, и дульный срез его орудия озарялся огненной вспышкой.
