— Алька попросила меня совершить покушение на нового примуса.
— Что, простите? — Я в ужасе уставилась на Парэльсуса. — Это были вы?
— Да, — смущенно признался он. — Было глупо с моей стороны. Поначалу я сказал нет. Но ей все равно как-то удалось обвести меня вокруг пальца. Да и ее рассказы о том, что все эти новые явления вокруг демократии были неправильным решением, звучали тогда вполне логично. Она объяснила, что мне просто нужно убрать нового примуса с дороги, а она позаботится о том, чтобы отменили решения и снова ввели монархию, и тогда мы будем счастливы вместе.
— Она бы никогда не вышла за вас замуж, — потрясенно сказала я. — Ей наверняка уже при рождении выбрали мужа, и она бы никогда не посмела воспротивиться этому.
— Я тоже это понял, — с горечью ответил Парэльсус. — Покушение не удалось, меня быстро поймали. Я вынужден был отсидеть 5 лет в Хаебраме и был понижен до статуса плебея. Когда я освободился, Алька уже давно была замужем и родила детей. Она отрицала, что когда-либо знала меня близко.
— Вы были в Хаебраме? — нерешительно спросила я.
Парэлсус побледнел, а его лицо в мучительном воспоминании скривилось в страдальческую маску.
— Это был ад, я как будто провёл вечность в бесконечных муках, — он с трудом сглотнул и нервно посмотрел на свои пальцы. — Это было мне уроком на всю жизнь, никогда больше не влюбляться в женщину и не доверять ей. Я пытался жить как плебей, и ненавижу это. Я ненавижу, что меня лишили прав и всегда относятся как к магу второго класса. Я ненавижу несправедливость системы и борюсь с ней. Но я не могу делать это публично. Палата сенаторов следит за мной. Вот и всё.
Парэлсус сложил руки на груди, вызывающе глядя на меня, как будто ожидал, что я сейчас уйду и никогда не вернусь.
Я немного поразмышляла о его истории. Он совершил ошибку, очень глупую ошибку. Но он расплатился и извлёк из этого случая урок. Я не имела права осуждать его за это ещё раз. Кроме того, на его лице читался страх перед Хаебрамом.
Я ободряюще улыбнулась.
— И вы ещё месяцами жалуетесь на то, что я заставила вас дать мне небольшую информацию.
— Так что теперь? — нетерпеливо спросил Парэлсус, который, казалось, не понимает шуток о своём прошлом.
— Да, я попытаюсь мобилизовать наш совет, — пообещала я. — Вы ещё только должны сказать, что весь день делаете в этой лаборатории.
— Думаю, на сегодня достаточно признаний, — недовольно сказал Парэлсус. — И никому не рассказывай об этом. Я не горжусь тем, что натворил, — он встал и открыл мне дверь.
