— И что же это? — с любопытством спросила я.
— Не так важно, — быстро сказал он.
— Хорошо, тогда, по крайней мере, расскажите, как так случилось, что вас понизили из патриция в плебеи.
— Это тоже не так важно, — быстро ответил он, заговорщически глядя на меня. — Важно только, чтобы ты не кому не рассказывала о том, что это вообще случилось, а также, чтобы ты снова подтолкнула в нужном направление Корнелля и Константина.
— Значит, это важно, — протянула я.
Я думала, что он будет теперь честен со мной. Но он лишь хотел использовать меня, как шахматную фигуру.
— Я всегда думала, моя бабушка ошибается, потому что думает, что вы виноваты в судьбе, выпавшей на долю моей мамы, — протянула я и встала. — Но теперь я подозреваю, что вы использовали мою мать, чтобы исправить свой социальный статус и теперь планируете сделать тоже самое со мной. Если вы не можете быть патрицием, тогда и другим тоже нельзя. Найдите себе кого-то другого, кто поможет вам, — я вызывающе посмотрела на Парэлсуса.
— Сельма, — умоляюще произнёс Парэлсус, когда я встала и медленно пошла к двери. — Всё не так.
Я ещё раз повернулась и пронзительно посмотрела на Парэлсуса.
— Будьте честны со мной! — серьёзно сказала я. — Я, по отношению к вам, всегда была честной.
— Ну хорошо, — простонал Парэлсус. — Вернись! Я сам в этом виноват, доверялся не тем людям. Я был тогда влюблён, и из-за того, что влюбился, позволил уговорить себя совершить великую глупость.
— Какую глупость? — осторожно спросила я.
— Очень большую, о которой я глубоко сожалею. Я был влюблен в Альку Бальтазар, но вот она совершенно не интересовалась мной. Я всегда думал дело в том, что она должна была стать следующей королевой, и уже была обещана другому. Но после объявления об отмене монархии я подумал, что у меня есть шанс завоевать ее. Так как она больше не должна была стать будущей королевой страны, мы оказались ровней. Она была обычным патрицием, как и я. Я ухаживал за ней, посылал цветы, навещал и дарил подарки.
— Вы были влюблены в Альку Бальтазар? — спросила я, не веря своим ушам.
— Да, был. Но Алька не любила меня. И вместо того, чтобы сказать мне об этом, она попросила о большом одолжении. Причем так ловко сформулировала его, что я поверил, что она выйдет за меня замуж, если я окажу ей эту услугу.
— И что вы должны были сделать для Альки? — напряженно спросила я. Я не сводила глаз с Парэльсуса, который то и дело нервно проводил рукой по волосам.
