Не сиделось, братик, тебе в очкурах, все пас
да просеивал буковки, звездочки, пустоту, частоты.
Не говорилось тебе с людями - у васи Спас,
у петра пистолет, а у маши внутри зиготы.
Ну а фигли в них? нифига. Одинаковое оно сплошь:
где ты, друг? - здеся я, видишь тулово в синей кепке.
А не то, так какая разница, главное повезло
не находиться нигде, а лишь в этой горсти нелепой,
что больней, чем нигде.
Космонавт говорит: Сестра,
если ты весь мир, это значит, что у тебя нет места
остановиться, но ты не движешься - все места
это тоже ты, и тебе точно так же тесно.
Ну а хочешь, меняемся - такой же сжимающийся мир,
походи для понта с кошелкой, глядя на непонятные
дни и ночи с взрывающимися или гаснущими людьми,
переложенные облачной ватою.
2007
Просыпаешься запертым в лоб,
где ни эха, ни зги, ни покоя.
Море синее бьется об столб
побелевшей от страха башкою.
Можешь гулям умишко крошить,
ждать гостинцев с огнями на палке.
Можешь гвоздиком божу прибить
(тоже ж бабочка, только не жалко).
Поцелует ли ангел дотла,
скажешь после: да блин, так и было.
Что ж ты шепчешь: "никто тебе я"
жопу вдоль прорезающей силе.
2007
Эмалевый глаз государев на тинистой вате музейной,
в глухих панорамах, как в лимбе, персоны из серого воска -
испуг незапамятный вылит. Записан, сожжен и рассеян,
как речь человечья, как хрупкая птичья, невнятные вовсе
мышиные шепоты, посулы - норы у них с медяками,
там мутные бусины, косточки, детские зубки кривые
на нитках истлевших. А глубже уже начинается камень,
точней темнота, где откроешь глаза - и окажешься вием.
2007
самоцветною птицей горящей в зеленых тенях,
острым звуком стеклянным осколком в разинутом ухе
летне-синего неба (а сдернешь - там ночь и казна
несусветная - взял бы да нетути духа)
посмотри что мигнет над кротовой червивой землей,
чешуею и слизью припадочной пеной морскою,
над сверчковым кибуцем поющим в башке нежилой
где фигасе - ни эха ни зги не покоя.
не успеешь так падай лицом в календарный бурьян
на физический план так сказать от которого тоже
штырит до смерти если втянуться - а вымолвишь я
значит врач опоздал опоздал опоздал и похоже -
возвращаться домой где на ощупь кровать и вода,
в мемуарные выселки с острой бензиновой гарью
недалекой дороги пылящей оттуда сюда
в ртутном свете гудящем и старом.
2007
Солнце почти любовь — не греет еще, но уже слепит.
Вытянешь вдох свой — нитку из неба зимнего, шерстяного.
Темно-синяя кожа Нут с соленой испариной звезд горит
за старым марлевым облаком, вытертым до основы.
