от хлеба, который то плоть, то вина,
то слово, порвавшее рот.
2004
композитная маша, способная выдержать залп,
до трех дней в эпицентре, до ста полных фрикций в секунду,
говорила, что мир как неплотный туман - лишь глаза
подтверждают событье. ни счастья, ни горя - покуда
не взрываются люди, меж ног не снуют муравьи,
не расходятся швы, раскрываясь как вялые пасти
в жаркий, старящий воздух - вдыхая - как сладко горит
неразменная плоть, разрушаясь до полного счастья.
2004
мир существовал, пока не вошел в книгу
раскроешь том герои машут острым
считать людские лопанцы тоска
слепой старик бормочущий в руках
в слоистой тьме прямоугольной розы
поднявшейся из мертвых греков в лимбе
белея рыбьим спекшимся зрачком
еще течет могильным молоком
пока во рту горит параллепипед
2004
книга суть роза особой формы. автоплагиат
белея спёкшимся зрачком,
на тысячах прозрачных ножек,
течет могильным молоком
седеющее слово божье
смотри, в посеянный дневник
вселяются кто вовсе не был,
несытые росянки книг
распахнуты под оба неба,
шипит прямоугольный грек,
горит во рту параллепипед,
и либо ты впадаешь в грех
письма, плодя чудовищ, либо
людские лопанцы считай
пока герои машут острым
кривой иглою зашивай
грудной отдел с негромкой розой
2004
енотовидящий глядит на рождество
Расчихайся, будто юность,
роза красная в трусах,
и енотовидны думы
в разноцветных волосах,
будто бы из суммы плоти
с временем ты вычел плоть.
Зрячий голос, дядя плотник,
страшно шарик проколоть.
2005
Трудно войти в одну раму дважды,
труднее - трижды лишиться глаза.
Последствия съеденной промокашкой
язык раскрашивают безобразно
в подобие насекомого - липкою стрекозой
изо рта мельтешит и поет увечье
то ли ума, то ли оптики в мезозой
позапрошлой недели, в попытке речи.
2005
припомни где уснул и там же просыпайся
недорогие сны в ночь с четверга на среду
дрожь / складчатая плоть за стенкой костяной
свет / усики из глаз касаются предметов
внутри а не вовне / оптический герой
стоит и думает --> недостоверна речь
еще записываешь буковками ветер
уже на камне / еще нитями в ковре
мостыришь солнышко / но в скрыне неба нету
а что же есть --> среда / блюющие отцы
с чурингами в земле и девы-самолёты
вверху гудят без нот / а после как просил
лишь ветер каменный и солнце вязью плотной
2005
Угрюмы торжества в заснеженных садах.
Белесы очи дев - иди, сули им, Цельсий.
В мелеющей ночи промозглая звезда,
в стекле витрины "птица-рыба" как принцесса
- наверное весна. А купишь - поцелуй
