-Да, - неопределённо сказал я, мало, что понимая, - куда катится мир. Что же нам теперь делать, Мишка?
-Как что? Идти домой.
-Дойдём?
-Конечно! Доберёмся до железной дороги, дойдём до станции. Помнишь, ребята в гражданскую всю страну объездили!
-Не помню, - признался я, - но пойдём. Не сидеть же здесь всю жизнь.
Мы выбрались из кювета на дорогу, пошли по обочине, более-менее целой.
Люди лежали всюду. Мне снова стало плохо.
-Ты что? – спросил Мишка, когда я покачнулся.
-Жарко, голова болит, - не признаваться же, что мне плохо от вида покойников. Особенно много было трупов детей.
-Славка, Гришка Тюрин, Серёжка Петькин, Лёшка Сапожников, а вот и Колька Лещев… - перечислял Мишка, а я удивлялся его хладнокровию, пока он не сказал, что это третий налёт, и они уже многих похоронили.
-Что же они, заразы, по детям, специально бьют? – сквозь зубы спросил я.
-Может, и специально, а может, сверху не видно, маленькие, или большие идут.
-У нас вещи были?
-Были, мы их потеряли ещё при первом налёте. Ты теперь, как я крикну «воздух» сразу ложись, не бегай.
-Понял, – хмуро сказал я, стараясь, не смотреть в мёртвые лица мальчишек и девчонок.
Шли мы до самого вечера, пока впереди не показалась какая-то деревня.
С краю стояла крытая соломой хата, обнесённая плетнём.
Почему я помню, эти слова, но никак не припомню, кто я? – злило меня. Причём мне казалось иногда, что это всё какой-то сон. Когда во сне начинаешь понимать, что это сон, то просыпаешься. Но сон слишком был похож на явь, голова болела, ногу саднило. Я задрал штанину, и увидел широкую запёкшуюся ссадину на лодыжке.
-Эге! – сказал Мишка.
-Что делать будем? – спросил я друга, останавливаясь.
-Как что? – удивился Мишка, - зайдём в деревню, попросимся на ночлег, может, накормят.
-Может, и накормят. Под замком.
-Почему под замком? – удивился Мишка.
-Война идёт, - ответил я, - всем кругом мерещатся шпионы.
-Какие шпионы? Мы же дети?!
-Тебе сколько лет, ребёнок? – спросил я его.
-Двенадцать.
-А мне?
-Тоже, или чуть старше.
-Вот видишь, двенадцать. Мы уже считаемся взрослыми в военное время, - откуда это понимание? Понятия не имею. Интуиция? Но интуиция нам не помогла.
-Стоять! – тихо сказали сзади, хотя мы и так стояли, - руки вверх!
Мы подняли руки и обернулись. Нас на прицеле винтовки держал красноармеец.
Второй уже подходил к нам. Похлопал по бокам, залез в штаны, проверив, кто мы на самом деле, и не прячем ли в трусах гранаты.
-Чистые, - сказал он, вытирая руки чем-то, похожим на портянку. Мне тоже захотелось вытереться в местах, где прикасался этот человек.
