— Она встретила другого? — осторожно спросила я.
— И это тоже.
— Это она звонила сейчас? — я решила идти напролом.
— Да.
— Что ей нужно?
— Алекс, тебе надо было поступать в полицейскую академию. У тебя природный дар вести допрос.
— Так что же? Хочет вернуть тебя? — не оставляя ему ни малейшего шанса сменить тему беседы, спросила я.
Нет уж! Это ты начал этот разговор! Теперь так просто от меня не отделаешься.
— Да.
— А ты что?
— Мне это больше не нужно.
— Ты уверен в этом?
— Я совершенно уверен, Алекс.
Наконец-то! Хоть что-то прояснилось. Я ему нравлюсь, и он не собирается возвращаться к своей бывшей. Назревал новый вопрос. Что же мне теперь делать с этими знаниями?
На территорию кампуса мы въехали в три часа пополудни. Майкл остановился возле общаги. Пока он доставал с заднего сидения мой рюкзак, я вышла из машины. Мы дошли до входа в общагу, когда я остановилась, чтобы забрать свой рюкзак. Я потянула за лямку, но Майкл зачем-то ухватился за другую, словно не желая возвращать мне его.
— Спасибо, Майкл, что позвал меня с собой, — сказала я.
— Спасибо тебе, что согласилась, — другой рукой он приобнял меня за талию и поцеловал в висок. — Жду тебя завтра на тренировке.
— Как всегда, — сказала я напоследок, медленно вытянув из его пальцев лямку рюкзака, и скрылась за дверью.
Настоящие допрос с пристрастием ожидал меня в стенах моей комнаты. Нэнси встретила меня на пороге со словами:
— Я вас видела в окно. Вы прям как подростки. Такие неуклюжие!
— И тебе привет. Надеюсь ты не просидела в засаде все выходные?
— Была такая мысль, — она улеглась уже по привычке на мою кровать.
Я открыла шкаф, чтобы достать белье и что-то более домашнее и удобное, чем джинсы, и направилась в душ.
— Быстрее, Хьюстон! Я умираю от любопытства!
— Если бы это было действительно возможно, то я бы точно не стала торопиться.
— У тебя нет сердца! — бросила мне вдогонку подруга.
В душе я провела достаточно много времени, отчасти, чтобы подразнить мою любопытную соседку. Но в итоге нарвалась на новые подколы Нэнси. Чем-то же ей надо было заняться, пока я была в душе.
— Хьюстон, надеюсь, ты все свои грехи смыла?
— Подвинься, — проигнорировав ее вопрос, сказала я, и улеглась рядом. — Я провела полдня в машине, моя задница просто каменная.
Нэнси освободила мне немного места на моей же собственной кровати.
— Рассказывай, что еще довелось пережить твоей заднице за эти выходные.
Когда я описывала ей мой первый горнолыжный опыт, дикий хохот сотрясал стены спальни. Затем я рассказала ей о поездке домой к Майклу, о знакомстве с его мамой и братом, намеренно избегая упоминаний тех моментов, когда мы оставались с Майклом наедине. Я не хотела, чтобы у Нэнси был лишний повод снова подтрунивать надо мной. Хотя, главная причина была совсем не в этом. Воспоминания о тех моментах стали для меня чем-то очень личным, если не сказать, интимным.
