Надо отдать должное Сергею: он каким-то совершенно непостижимым образом ухитрился выяснить, куда ходила Ольга Доренко в последний день своей жизни. Оказалось, что какая-то ее московская подруга, узнав, что Ольга едет сюда на кинофестиваль, попросила ее передать небольшую посылочку своему дальнему родственнику. Вот к этому-то родственнику и ходила Оля в тот день, когда опоздала на пресс-конференцию. Более того, Сергей, пока я с постыдным эгоизмом лениво валялся на пляже, дозвонился в Москву, разыскал эту подругу и узнал у нее адрес и имя родственника, которому предназначалась посылка. Вот только навестить его он не успел, потому что договорился со мной на восемь часов, а оказаться невежливым хозяином ему не хотелось.
За окном то и дело раздавался треск — ураганный ветер ломал ветви деревьев в саду. Дождь лил стеной, и я плохо представлял себе, как мы будем добираться до своей Первомайской улицы. Я то и дело растерянно поглядывал на окно, за которым было темно и страшно. Заметив это, Лисицын поспешил меня успокоить:
— Это пройдет примерно через час, Владислав Николаевич, вы не беспокойтесь. Знаете, южные бури очень сильные, но короткие. Впрочем, как и южные романы, — добавил он, усмехнувшись.
Я подумал, что та, похожая на ангелочка, стерва, которая когда-то больно обидела Сергея, была, скорее всего, приезжей.
Сергей не обманул. Буря стихла даже раньше, чем мы успели допить чай с вкусными пышными пирогами. Антонина Прокофьевна тут же распахнула окна, и в комнату, где мы с Сергеем успели изрядно надымить, ворвался вкусный влажный воздух, пахнущий морем, тиной и какими-то цветами. Уж не знаю, в каком таком хитром месте сушила хозяйка нашу мокрую одежду, но к тому моменту, как мы собрались уходить, все вещи были абсолютно сухими, так же, как и обувь.
Уже стоя на пороге, я, повинуясь непонятному порыву, сказал Сергею:
— Дай-ка мне адрес того человека, которому Оля должна была передать посылку. Я сам к нему завтра схожу, чтобы тебе время не тратить, а ты займись окружением наших трех красавиц актрис.
Он посмотрел на меня с благодарностью и протянул бумажку с адресом.
Домой мы возвращались той же дорогой: сначала по темным улицам индивидуальной застройки, потом через шумный сияющий огнями многолюдный центр города и снова по тихим немощеным улочкам.
— Танечка, я, кажется, нарушил ваш график.
— В смысле?
— Триста строк. Вы же их сегодня не написали из-за того, что пошли со мной в гости.
