Изабель подумала о том, что нашла родственную душу. Человека, который ее поймет. Алина понравилась ей. Это как раз тот человек, с которым ей хотелось бы общаться. Чистый и не испорченный. И близкий по духу.
— Попробуй и ты рассказывать все Богу, — предложила Алина, — Мне так становилось гораздо легче.
— Но я… Не частый посетитель церквей.
— А я не про церкви. Думаешь, Бог не услышит тебя, если ты будешь молиться в своей комнате?
— И молитвенников никаких у меня нет.
— А зачем? Ты, когда родителям что то рассказываешь, говоришь же своими словами а не читаешь написанные и непонятные фразы других?
— Но это же Бог. Тут совсем другое.
Алина покачала головой.
— Он любит нас как своих детей. Он назван Отцом нашим и если мы захотим, может стать нам другом. Ты попробуй и увидишь, что тебе станет легче.
— Спасибо, — ответила Изабель с улыбкой, — Я попробую…
— Может обменяемся номерами телефонов? — предложила Алина, — Если тебе будет плохо, ты сможешь позвонить мне и я попробую тебя отвлечь.
— Хорошая идея.
Действительно, хорошая идея. У Изабель не было близкой подруги, которая была бы близка ей по духу. С Сэмми они во многом были очень разные и не понимали друг друга.
Изабель зашла домой, замкнула за собой двеь и пошла в свою комнату. Кинула сумку под стол и легла на кровать. Ничего не хотелось, никуда не хотелось. Просто хотелось исчезнуть. Забиться в угол. Закрыться с головой одеялом. Провалиться в пропасть. Как угодно, только подальше от этого жестокого мира. Как будто она оказалась в бесконечном лабиринте, из которого нет выхода. Нет смысла из за чего стоит просыпаться по утрам. Остается жить как заведенный механизм, без какой либо радости, без каких либо эмоций. Раздавленной и убитой.
В руке завибрировал телефон. Кто то настойчиво звонил. Нехотя, она посмотрела на экран. Саманта.
Говорить совсем не хотелось. Она сделала отбой. Но Сэмми не из тех, кто сдается. Она начала звонить снова.
— Сэм, что означает, когда человек делает отбой? — вместо приветствия спросила Изабель недовольным голосом.
— Что ты оборзела и тебе нужно об этом сказать.
— Сэм, прости, я не настроена сейчас общаться…
— И чем таким важным ты занята?
— Ничем. Просто хочу побыть одна.
— Ты в Бруклине?
— Нет, дома. Давай потом поговорим.
Изабель убрала телефон и закрыла глаза. Эмоциональная усталость приводит к тому, что у тела тоже нет сил. Веки отяжелели. И боль внутри стихла, когда она погрузилась в сон.
Сны иногда спасали ее, отвлекая от реальности, а иногда… Убивали.
