Это слишком больно, чтоб принять.
Это слишком страшно, чтоб забыть.
Невозможно просто осознать.
Не понять как дальше с болью жить.
Цепкими когтями в темноту,
Тянут, оставляя умирать.
Из последних сил веду борьбу,
Не позволю им себя сломать.
Испустив беззвучный вопль в ночи,
В чёрном мраке жуткой тишины,
Подавлю истошный крик души,
Чтобы не убила боль внутри…
Недовольный голос в телефоне явно что-то спрашивал и только его повышенные нотки вывели парня из размышления.
— Извини, что ты спросила.?.. Нет я… Слушаю конечно, просто… Мне действительно интересно, как ты отшивала какого то урода… — Деймон снова глубоко вздохнул, придумывая причину от нее отделаться, — Дорогая, извини, я тебе позже перезвоню… Позже объясню… До встречи… Да да, люблю, целую, — поспешно проговорил он, и, отключив телефон, вздохнул с облегчением.
Его взгляд снова вернулся к строкам стихотворения. Отправитель "Аделаида ветер".
Легким нажатием кнопки мыши, он перешел на ее страницу. Две фотографии. На одной, девушка повернутая спиной, смотрящая на самолет, а на другой… Картинка с воронами и кладбищем.
Статус: "Страшные события навеки оставляют отпечаток на сердце"
Последний визит два дня назад. Друзья отсутствуют. Подписчиков пятьдесят четыре. Аудиозаписи скрыты…
Что то привлекло его в этих строках. Кем бы ни был этот человек, он определенно переживает то же, что и он.
Прежде чем мозг принял решение, пальцы уже набирали сообщение. Отправив, он еще долго смотрел на картинку ворон, но уже видел не их, а совершенно иные картины.
Из размышлений его вывел звонок в дверь. Он посмотрел на время в телефоне и удивился тому, что прошло уже целых двадцать пять минут. Как он этого не заметил? Приехала Меган. Но ему отчего-то сейчас не особо хотелось ее видеть. Вообще кого-либо видеть.
Открыв входную дверь, он увидел ее. В белой приталенной куртке с мехом, на высоких шпильках. На лице как по шаблону сияющая улыбка, а губы выкрашены в ярко красную помаду. Подведенные глаза с фиолетовыми тенями и накладными ресницами и наивный, ничего не выражающий, пустой взгляд. На мгновение в голову пришел образ девчонки с кладбища. Измученной, испуганной, но гордой и своенравной. В сравнении с этой светской львицей она казалась неприметной и невзрачной. Но, видимо, ее уверенный тон и неприступность и поспособствовали тому, что она врезалась ему в память.
Деймон усмехнулся, вспоминая ее. Девушка определенно не его круга, ничего из себя не представляющая, но зато острая на язык, словно возомнившая себя кем то. Жалкое зрелище, недостойное того, чтобы о нем вспоминать. В понятии Деймона девушки — создания без глубокого внутреннего мира, которые могут привлечь к себе внимание только достойной (его уровня, разумеется) внешностью. Прямо перед ним как раз подходящий экземпляр. Фарфоровая кукла. Потому что девушка это не личность, а скорее самка. Данный стереотип уже долгое время сидел в его голове.
