— Смотри сюда.
Изабель взглянула на него и он ее сфотографировал.
— Я ж фотограф, не могу иначе, — пожал плечами парень, — Зато у тебя будут фотографии.
Изабель улыбнулась. Птицы покрутились у ее ног еще недолго и стали разлетаться. Девушка с грустью смотрела им вслед. Она снова почувствовала себя ребенком.
— Тебе понравилось? — поинтересовался Калеб.
— Как такое может не понравиться? Хочется, чтобы такие моменты не заканчивались. Спасибо, Калеб.
— Много удивительных моментов, не забывай.
— Раньше я их видела.
— А что изменилось?
— Я.
— Ты все еще можешь снова ощутить всю прелесть жизни.
— Мне бы твою уверенность.
Изабель села на лавочку. Калеб нагнулся, взял в руку кленовый лист и сел рядом.
— Смотри как природа его раскрасила, — он протянул ей лист.
Изабель вспомнила тот лист, который упал ей на колени и она как раз и вспомнила удивительные моменты Калеба.
— Да. Постаралась на славу, — сказала она и взяла лист за стебелек и начала крутить в руке, смотря вдаль, и, думая о том, что если бы Калеб пережил то же, что и она, то и его мир потускнел бы.
Жизнь беспощадно срывает розовые очки с людей и заставляет увидеть всю черствость и жестокость реальности.
Изабель посмотрела на часы на руке у парня.
— Мне идти пора.
Калеб вздохнул.
— Спасибо, что согласилась прогуляться.
— Ты меня отвлек, это тебе спасибо.
— Всегда пожалуйста, — улыбнулся он, и они, встав с лавочки, пошли в сторону студии.
Когда Изабель проснулась, ей показалось, что она не пила вечность, находясь в засушливой пустыне. Она открыла глаза, приподнялась на кровати, и, увидев стакан воды, протянула руку и выпила ее. Голова болела сильно.
Что произошло? Как она здесь оказалась? В голове сразу появилось множество вопросов, но пытаясь вспомнить, она пришла к выводу, что это сложная задача, потому что мозг отчего-то не воспроизводил события вчерашнего дня. Клуб, громкая музыка, а дальше ничего… Но как-то она же здесь оказалась.
Чувствовала она себя отвратительно. Все тело ныло. Хотелось есть. Она спустилась вниз к холодильнику. Достала оттуда колбасу и майонез и сделала бутерброд, жадно поедая его и постепенно просыпаясь.
— Иззи! — услышала она крик своей подруги за спиной, который заставил ее вздрогнуть от неожиданности, и от этого голова заболела еще сильнее.
— Тише, Сэмми, не кричи, голова болит, — попросила Изабель.
— Голова у нее болит. Ничего не хочешь мне рассказать? — спросила Саманта, встав перед девушкой и скрестив руки на груди.
