– Достаточно справедливо, – говорит Уолт.
– Но поскольку мы распознали, что пространство есть форма нашего восприятия, теперь логика нас обязует не рассматривать его больше как существующее отдельно – так как это повлекло бы за собой, чтобы мы воображали, что форма проявления восприятия может каким-то образом существовать отдельно от восприятия.
– …что является противоречием, – добавляет Уолт.
– И делает понятие о независимом физическом пространстве…
– …непостижимым, – Уолт завершает предложение.
– Прямо как квадратный круг.
– Боже, – произносит он.
– А так как независимое физическое пространство всегда было не более чем идеей, его существование теперь абсолютно упразднено невозможностью его представления.
– Боже, – повторяет он.
* * *
– Значит, ничего не существует? – спрашивает Уолт.
– Только это, – я развожу руки, показывая великолепие.
– И нас тоже нет?
– Конечно. Мы всего лишь видимости.
– Но видимости существуют?
– Не объективно, что есть единственный способ существования чего-либо. «Существовать» значит существовать объективно, а только что мы обнаружили, что это просто фантазия. Существования нет.
Уолт качает головой.
– Но ведь что-то же есть! – говорит он, указывая вокруг. – Что всё это?
Несколько восхитительных мгновений я наслаждаюсь этим великолепием, и наконец, отвечаю:
– Это называли многими именами, но, думаю, «Дао» – самое древнее.
Даже если мы окажемся неспособными принять фиктивную природу объективной реальности, по крайней мере мы можем понять, что наш опыт в конечном счёте должен быть продуктом нашего аппарата восприятия. А если мы это поймём, мы можем также осознать, что элементы трёхмерности должны быть тоже продуктом этого аппарата. То есть, способность воспроизводить явления в категориях длины, ширины и высоты должна быть функциональным аспектом самого нашего аппарата – ибо нет мыслимого способа, которым пространство «где-то там» каким-то образом появляется «где-то здесь», только для того, чтобы быть заполненным объектами нашего восприятия.
Но поскольку существование самого аппарата зависит от того, что пространство это вещь независимая, а не просто производная самого себя, вся идея рушится под собственным весом, когда мы осознаем вышесказанное. Другими словами, когда мы действительно тщательно всё продумаем, мы поймём, что предположение о существовании объективной реальности влечёт за собой абсурдность, что аппарат восприятия существует внутри продукта собственного производства.
