противника. Так и не раскусив подвоха, Вася сделал ход. Тут‐то и раскрылся вдруг
бабушкин замысел, который попросту не поддавался предварительной отгадке. Победно
«экнув», она подняла свою ладью и так ею стукнула собственного короля, запутавшегося
между чужими и своими пешками, что тот, падая с доски, перекувыркнулся через голову.
Подавшись вперед, зажав ладони между коленями, Вася сперва старался понять
размеры постигшей его катастрофы, но вдруг расхохотался. Он не мог усидеть на стуле, свалился на пол, задрыгал ногами, перекатился с боку на бок.
Бабушка неуверенно улыбалась, и в лице ее было и торжество, и недоумение, и, кажется, даже раскаяние, что она своей победой довела внука до такого расстройства.
Вася поднялся с полу, взял сбитого черного короля и приложил его к черным фигурам на
доске.
‐ Это ж мой король! ‐ сказала бабушка таким тоном, будто Вася хотел его отнять.
Большое лицо ее будто уменьшилось, все собираясь в морщинки. Она шутливо
захныкала, всплеснув руками.
‐ А я‐то за ним кралася! сказала она и смахнула с доски фигуры. ‐ А ну их, твои
шахматы! Ужинать лучше будем.
Вася не любил таких штучек. Он даже ничьи признавал с трудом и, когда на доске
оставались только два короля, старался до изнеможения загнать своим королем чужого.
Он прицепился к бабушке, добиваясь признания в проигрыше.
‐ Да где ж я проиграла? ‐ не соглашалась бабушка. ‐ Когда я рассердилась сама на
себя,
В конце концов, Вася так надоел ей, что она проворчала:
‐ Проиграла так проиграла, отцепись только. ‐ И для себя добавила: ‐ Меня с этого не
убудеть.
Ужинать шли на кухню, выключая в комнате свет, и теплый кусочек бытия
перемещался вслед за ними. А дверь в комнату родителей стояла безмолвная, плотная, будто вела в нежилое помещение. Она, правда, и при отце с матерью чаще всего была
закрыта и безмолвна, но все равно тогда было по‐другому. Ее можно было распахнуть и
увидеть, как мама сидит в глубине комнаты за письменным столом у окна, обложившись
бумагами и книгами, а папа притулился у обеденного стола возле самых дверей и что‐то
пишет карандашом на листочке или читает газеты, и кажется, что он тут приткнулся
случайно и все равно ему скоро уходить...
На другое утро, открыв глаза и полежав с минутку, Вася понял, что в доме произошли
перемены. Бабушки, как всегда, в комнате уже не было, ничьи голоса не раздавались, но
в ванной лилась вода, из коридора в кухню кто‐то прошел бесшумно, не стуча и не
шаркая, а как бы лишь надавливая на пол.
