— Ты не должна терять контроль. — Он вытащил еще одно толстое покрывало и, приблизившись ко мне, накинул поверх первого. — Завтра, если ты хочешь помочь им, у тебя не будет права на ошибку.
С утра он был взбешен моим поступком, но теперь, кажется, понял. Либо же просто смирился.
Приятное тепло от горячего напитка разлилось внутри, и меня уже не так сильно трясло от холода.
— Джейк? — Отставив кружку в сторону, я подняла на него глаза.
— Да. — Он убрал мокрую прядку с моей щеки, не спеша отстраняться.
Перед глазами возникло холодное равнодушие в глазах Майка, когда он говорил о том, за что Уилл и другие готовы завтра умереть. Внутри поднялся знакомый терпкий привкус горечи.
Наши звери разлеглись на полу. Его лев спокойно дремал, положив морду на огромные лапы, а Кения у камина то и дело вздрагивала.
В этой тишине, нарушаемой лишь шелестом дождя по крыше и потрескиванием дров в старом, измазанном золой камине, что-то располагало на искренность.
— Почему ты помогаешь нам?
Тени под его глазами дрогнули.
— А ты не знаешь… — горько усмехнулся он.
Боль и беззащитность в его хриплом голосе вдруг стали слишком отчетливыми.
Но я хотела услышать, и на секунду он отвел глаза. Закутавшись в одеяла, я смотрела на его отточившиеся в отблесках пламени черты.
— Ты была права во всем, что говорила насчет нас, — произнес он после короткой паузы. Его лоб, на который еще капала вода с мокрых волос, собрался морщинами. — Жаль, что мне заняло так много времени, чтобы это понять.
Только сейчас я заметила, что он тоже дрожит. Помедлив, я распахнула края пледов, позволяя моему теплу согревать нас обоих. Он вздрогнул, словно не верил, но в следующее мгновение его крепкое, мускулистое тело с готовностью прижалось к моему.
— Они собираются выступить против всего, что вы собой представляете, — прошептала я, глядя на него снизу вверх. — Они собираются выступить против вас.
За стеклом прекратило сверкать, и наши вытянутые тени слабо подрагивали на сложенной из грубых бревен стене. Его пальцы провели по линии скул и остановились на моем подбородке. Плечи под прозрачной от воды майкой слегка вздулись, в зеленых глазах появилась обреченность.
— Меня это больше не волнует, — хрипло прозвучал ответ.
Я почувствовала, как напряглись его руки, когда он притянул меня к себе. Первой мыслью было остановить его, но я вспомнила о Майке. И не стала.
Наши губы соприкоснулись, и его дрожь усилилась. Горячие ладони сжали мое лицо так сильно, будто это причиняло ему боль. Под моими руками, обхватившими его спину, я ощущала, как затвердел и натянулся, как пружина, каждый его мускул. Словно изголодавшийся хищник, он прильнул ко мне, стремясь вобрать, впитать в себя без остатка.
