«…Солдаты вытащили из городской поликлиники фиделиста Исмаэля Рикондо, которому там оказали помощь, увезли в Монкаду и расстреляли.
<...> Утром 26 июля солдаты Эхерсито вломились также и в больницу „Сентро Гальего“ и, несмотря на протесты врача, силой вытащили раненного в грудь Абелярдо Креспо, которого товарищи оставили в Сибонее, считая умершим.
Привезя Абелярдо Креспо в Монкаду, они тотчас начали его пытать. Понадобилось четыре человека, чтобы держать его за руки и за ноги. Они поднимали его кверху и с силой бросали об пол. У Абелярдо снова началось кровотечение, и он потерял сознание»[99].
Что фашисты делали с румынскими революционерами — «Гайдуками Котовского»? Пытали калёным железом, подвесив за рёбра на крюки для туш животных[100].
«Грузовик ВВС остановился перед домом Серхио, и солдаты первым делом стали стрелять в воздух, чтобы привлечь к себе внимание. Когда перепуганные люди выглянули из своих жилищ, им приказали выйти на улицу и встать у дверей. Затем офицеры ВВС подозвали к себе 70-летнего старика Грегорио Аларкона, жившего напротив Чакона, и заставили его бегать по побласьон, пока тот не упал. Попинав старика немного, офицеры спросили, кто здесь Серхио Чакон. Серхио вышел вперед.
— Ты ездил на профсоюзную конференцию в Россию? — спросил его лейтенант.
— Ездил, — ответил Серхио, и тут же был сбит на землю ударом карабина по голове.
И затем офицеры ВВС (только офицеры) принялись его топтать. Вернее, не топтать, а прыгать на груди и руках своей жертвы. Когда одни уставали, их сменяли другие. Так длилось около получаса. Потом Серхио перевернули на живот, и гориллы стали, смеясь, с дикими радостными криками прыгать у него на спине.
Это длилось не меньше 40 минут (другие свидетели утверждают, что целый час). Затем гориллы бросили окровавленное тело в грузовик и увезли. Тело жене выдали только через неделю.
<...> Соседка, Антония Морено, крикнула:
— Что вы делаете, теньенте, она же почти младенец!
Антония тут же получила прикладом по лицу, ее сбили на землю, затем связали руки и бросили в грузовик. Ее увезли даже не в тюрьму, а в казармы ВВС, где две недели избивали и пытали. Жители побласьон уверены, что и насиловали тоже, но Антония об этом никому не рассказала. Выпущенная из казарм, черная от побоев, она пролежала два дня дома — и умерла. За эти две недели ее муж лишился работы как муж „опасной террористки, напавшей на офицера ВВС“. Поскольку он попал в „черные списки“, ни на какую другую работу его, естественно, не брали. Еще через месяц семья распродала все вещи и оказалась на улице — нечем было платить за жилье. Но еще раньше голодавший двухлетний ребенок Антонии был покусан у мусорных баков крысами и через день умер. Врачи — члены опозорившей себя Коллегии медиков — отказали в помощи „сыну террористки“»
