Она почувствовала жар и слабость во всем теле, колени подкосились, и девушка рухнула на кровать, свернувшись калачиком, словно защищаясь от ударов. По щекам бежали слезы, тяжелая голова ныла от боли и кружилась, и Гризельда быстро провалилась в темноту.
Глава 8
Сет
Услышав ее тихий плач, он открыл глаза и, протянув руку через постель, коснулся ее волос.
— Н-н-не плачь, Гри, — пробормотал он, поглаживая ее по волосам. — Не плачь.
— Сет? Дорогой! О, Боже мой. Ты очнулся?
— Г-г-гри? — снова пробормотал он, хотя и знал, что это не ее голос. То, что это была не она, заставило его встревожиться. Кто здесь, и где она?
— Милый, это Джемма.
— Н-н-нет, — зарыдал он, быстро моргая. Его глаза слишком опухли и почти не открывались. — Г-г-где Гри?
— Гри? Кто эт…? Я не… Милый, тебя сильно ударили по затылку, — она повысила голос, сказав кому-то, чтобы позвали врача, потом снова повернулась к нему и заговорила медленнее. — И тебя… тебя… несколько раз пырнули ножом. Сет, что ты помнишь?
— Г-г-где Г-г-гри? — закричал он.
Темнота.
***
— Г-г-где Г-г-гри? — закричал он, вскочив с кровати в номере мотеля. Желтый свет просачивался сквозь дешевые полиэстеровые шторы, заливая маленькую комнату оранжевым сиянием. По лицу стекал пот, попадая ему в глаза, и он вытер лоб свободной рукой.
— Заткнись! — заорал Калеб с соседней кровати, перевернулся на спину и несколько секунд спустя захрапел.
Сет потянул за наручники, которыми за одну руку был пристегнут к раме кровати. Он уже привык спать с поднятой вверх рукой. И хотя он клялся, что не убежит, Калеб каждый вечер молча пристегивал его к кровати, прежде чем отправиться в местный бар. После первой ночи, Сет узнал, что перед сном ничего нельзя пить.
Однажды ночью, когда Калеб ушел на весь вечер и забыл привязать Сета, ему и в голову не пришло убежать. Ему некому было позвонить, некуда идти. Теоретически, он мог воспользоваться таксофоном мотеля, позвонить в справочную, и попросить телефон Службы по правам ребенка. Он мог сказать им, что его похитили почти четыре года назад, и да, они наверняка бы приехали, забрали его и арестовали Калеба, только вот что потом? Они бы вернули его в систему патронатного воспитания Вашингтона. Обратно в «семью», где велика вероятность того, что «родители» жестоко обращались и пренебрегали детьми. И это лишь вопрос времени, когда какой-нибудь другой нежданный и неизвестный изверг сотворил бы с ним нечто отвратительное.
По крайней мере, Калеб был понятной ему сущностью.
