Трал штука дорогая — тысячи три-четыре. И перерасход сетей больно бьет по карману не только тралмастеров, но и штурманов — ведь, в конце концов, они выбирают место лова и должны следить за грунтом.
Но и старпом вроде бы не виноват — за время траления самописец навигационного эхолота вычертил прямую, как по линейке, линию грунта. Черт его знает, что там на дне…
Недавно калининградцы вышли за рыбой в новый квадрат. Два дня ловили хорошо, а на третий — порвали тралы. Перебрались в соседний квадрат — та же история, хоть заговоры читай. И только когда в одном из тралов подняли на борт два старинных якоря с деревянными штоками, какие применяли в прошлом веке, дело как-то разъяснилось. Очевидно, лет сто пятьдесят тому назад на Большой Ньюфаундлендской банке целую флотилию парусников постигла какая-то катастрофа. А для того, чтобы обнаружить затянутые грунтом, полусгнившие корабли, у наших эхолотов не хватает чувствительности.
— Поглядите-ка сюда! — восклицает акустик.
В руках у него свиток исчерченной бумаги с «ладара». Примерно в середине траления линия грунта вздымается острым пятиметровым зубцом.
— Вот вам и пэтэ!
В голосе акустика слышится неподобающее случаю торжество. Наконец-то «ладар» наглядно доказал свои преимущества перед навигационной «молотилкой».
Капитан со старпомом молча разглядывают свиток глянцевой немецкой бумаги.
— А это что? — старпом показывает почти такой же зубец, над которым мы прошли во время предыдущего траления.
— Здесь-то не зацепили?!
Олег с объективностью, предполагающей в собеседнике желание выяснить истину, принимается объяснять, что новая аппаратура предупреждает об опасности, которой не замечает старая, а не автоматически сигнализирует о предстоящем зацепе. Эхолот вообще не обозначает всех особенностей каждого выступа, ибо дает проекцию грунта одной линией и в одной плоскости, а эти особенности и оказываются иногда решающими.
Но Корев уже обрел привычную уверенность в себе. Медленно свернув бумагу, он возвращает ее акустику:
— На каждый чих не наздравствуешься…
Читая роман или глядя на сцену, где очередному слесарю (фрезеровщику, карусельщику)! — новатору противостоит очередной директор (мастер, начальник) — консерватор, «недопонимающий» преимущества новой техники, я каждый раз ловил себя на мысли: «Да полноте, есть ли у нас такие руководители, которые бы этого не понимали? Скорей всего здесь дело не в их личных качествах, а в такой организации, при которой тот, кто первым внедряет новую технику, первым остается в накладе». Еще больше укрепило меня в этих мыслях знакомство с «паевой» системой оплаты труда на рыбацких судах…
