Если окунь пойман, его в океан не вернешь. Но можно прекратить лов в одном районе и уйти в другой. Однако где гарантия, что там молодняка будет меньше, а не больше? Для этого нужно знать, где и когда нерестится окунь, где и когда нагуливает жиры, каковы его запасы и плодовитость, кто его друзья и враги. Может, ихтиологи и располагают этими сведениями, мы о них понятия не имеем.
Существовала некогда на Руси подсечная система земледелия. Приходили люди, валили лес, жгли его. А пепелище распахивали и засевали. Когда же земля истощалась, бросали ее на произвол судьбы и жгли дальше. Благо леса было много.
В земледелии эта система себя изжила. Познав законы плодородия земли, человек стал ее удобрять, орошать, осушать, разработал методику севооборотов.
Но в рыбном промысле подсечная система продолжает господствовать. У нас много писали о том, как эта система «подсекла» ценные породы рыб на Каспии и в Азовском море. В последнее время заметно сократились и уловы трески на Баренцевом море, славившемся огромными запасами этой рыбы. Промышляли здесь главным образом тральщики, работающие на угле. А шлак выбрасывали там, где ловили. За какой-нибудь десяток лет банки и отмели, где кормилась и нерестилась треска, оказались заваленными толстым слоем шлака. Пришлось мурманчанам искать новые районы промысла, идти за треской в океан.
Говорят, океанам опасность истощения рыбных запасов пока не угрожает. Но флот увеличивается с каждым годом, техника совершенствуется, уловы растут. Резкое уменьшение запасов лососевых на Дальнем Востоке, мрачные прогнозы на промысел сельди в Северной Атлантике предупреждают о том, что наступила пора отказаться от взгляда на океан как на сказочное поле, где можно не сеять, не пахать, а только калачи собирать.
Но океан открыт для всех. Чтобы изучить и сохранить его богатства, необходимо широкое международное сотрудничество. Видно, такая уж нынче эпоха, — куда ни кинь, везде развитие техники требует объединения усилий всего человечества.
Глядя на поднимающиеся из-за горизонта пышные кучевые облака, мы рассуждаем об этом со вторым штурманом и акустиком в рулевой рубке.
— Послушай, Олег, — говорю я, — не пора ли на таких плавучих рыбзаводах, как наш, иметь своего ихтиолога, хотя бы одного на флотилию, — ведь имеет же каждый мясокомбинат своего ветврача? Неужели удобней изучать рыбу на берегу?
— Отчего же на берегу? Ихтиологи ходят в море… Но, по правде говоря, быстро укачиваются. По-человечески это понятно, я ведь рассказывал о своей жизни…
