Темная но-очь голубая,
Много на не-ебе звезд,
Ты в нача-але мая
Столько прино-осишь слез…
Если не человек существует для производства, а производство ведется для человека, то в методе Доброхвалова средства явно противоречат цели. Убивая радость, они убивают интерес к содержанию труда, подменяя его заинтересованностью в сиюминутном результате, выраженном в голой денежной форме. И весь мир — люди, море и рыба — окрашиваются тогда в равнодушно желтый цвет все тех же медяков.
Непосредственную выгоду ничего не стоит взять на карандаш. Но как подсчитать моральный убыток?
На берегу работу судна тоже будут оценивать по непосредственным цифровым результатам рейса… Для этого чтобы быть хозяином, а не временщиком — «вынь да положь, а завтра хоть трава не расти», — руководителю требуется не только ум и знания, но и порой немалое мужество…
Теперь нас за рулем только двое — я и молоденький матрос Коля Катеринов. Остальные ушли работать на палубу и в рыбцех.
Отец Катеринова — известный капитан-промысловик, и Коля с детства видел себя в мечтах на капитанском мостике. Паренек он дюжий, старательный. Только вот беда, сон его морит. Спустишься ночью к нему в кубрик будить на вахту, потрясешь за плечо — он сядет, откроет глаза: «Иду! Иду!..» Пройдет минут пятнадцать — нет Катеринова. Оказывается, и говорил и садился он во сне.
Сегодня я подменяю Катеринова в два часа ночи. Но он уходит не сразу.
Второй помощник Жора Дзиган склонился над картой в штурманской рубке, прокладывает курс. Коле хочется посмотреть, но он не решается спросить позволения.
На переходе Катеринов стоял на руле со старпомом, и, когда сменялся с вахты, тот показывал ему, как определяться по секстанту и по пеленгу, как рассчитывать курс.
Старпома Коля знает сызмальства — это хороший приятель его отца. А второй штурман — для него еще фигура темная..
Живой черненький Жора Дзиган — полная противоположность грубоватому белобрысому Володе Шагину. Тому штурманская наука, как и все в жизни, далась с трудом, и поэтому он питает несколько преувеличенное почтение к своим не столь уж обширным знаниям. Дзиган, наоборот, любил щегольнуть небрежной легкостью расчетов, произвести эффект эрудицией — всего лишь полтора года назад он окончил одно из лучших в стране мореходных училищ, куда поступил прямо из школы. С матросами Жора иронически любезен, с начальством — сдержанно серьезен.
Потоптавшись у дверей, Коля машет рукой и уходит. Успеется — до конца промысла нам придется стоять на руле со всеми штурманами.
