Хельсингер, подобно цепной собаке с горящими глазами из сказки Андерсена, долгие сотни лет был стражем Зунда и датской казны. Он взимал пошлину со всех судов, проходивших из Балтики и обратно, — до двадцати пяти миллионов талеров в год. Лишь в середине прошлого века зундская пошлина была отменена по настоянию Соединенных Штатов Америки. Но давно прошли времена, когда США не боялись ничьей конкуренции и поэтому стояли «за свободу морей». Теперь, если б это было возможно, они снова заперли бы вход в Балтику на замок. Для этого они втянули Данию в НАТО, построили военно-морскую базу во Фридрихсхавене.
У самого Хельсингера сейчас иная слава. Хельсингер — это тот самый Эльсинор, где расположен замок Кронборг и куда Шекспир, совершив ошибку в триста лет и несколько сот миль, поселил принца Гамлета. Но такова сила искусства, что даже его ошибки кажутся потомкам достовернее исторических фактов.
Каждый год в Иванов день, который в Латвии именуют днем Яниса, а в Дании — днем Ханса, крупнейшие артисты разных стран — Англии, Германии, США, Швеции, Финляндии, Норвегии — разыгрывают во дворе замка историю принца датского. На эти представления съезжаются туристы со всей Европы.
Вот они — стены и шпили Кронборга. На них устремлены все глаза, бинокли и фотоаппараты. В визуальный пеленгатор виден пересекающий бухту пассажирский катер. Разбираю буквы на его борту — «Гамлет».
Ко мне подходит невесть откуда появившийся в рубке инспектор.
— Спросите лоцмана, правда ли, что этот замок построила Екатерина Вторая и подарила его Шекспиру?
Я уже слышал эту легенду от матросов и не мог взять в толк, откуда она возникла. Шекспир здесь никогда не был, Екатерина бывала, но не Вторая, а Первая, приезжавшая в Копенгаген с Петром Великим. Но, глядя на возбуждение, охватившее команду при виде замка Гамлета, я, кажется, начинаю понимать, в чем тут дело. Шекспира у нас чтят, его творения, как говорится, обрели у нас вторую родину. И через замок Кронборг народная молва задним числом хочет породнить его с Россией. Любовь, подобно искусству, часто выдает желаемое за истинное.
Справа по курсу покачивается на волнах озаренный солнцем красный плавучий маяк. Капитан прощается с лоцманом, благодарит его за проводку. Тот вынимает из бумажника визитную карточку: «Лоцман Хегебинд. Копенгаген». Далее следуют радиопозывные, по которым его можно вызвать. Он получает жалованье сдельно, с каждой проводки…
Солнце ярко освещает скалистый, поросший лесом шведский берег. Лодки, как мошкара, лезут под нос. С одной из них нам машет рукой краснолицый рыбак в свитере.
