– К вам, люду православному, ныне обращаюсь, дабы услышать глас народный, узнать ответ всей земли русской. Минувшей осенью государь наш выбрал себе невесту, рабу Божью Марию, из рода боярских детей Хлоповых, и я самолично молодых людей сих пред ликом Господа обручил. Однако же вскорости занедужила невеста, и по той причине опытные лекари ее со всем тщанием осмотрели. И вот каковое решение вынесли…
Митрополит оглянулся, вперед выступили царские окольничьи, рыжебородые братья Салтыковы.
Михаил Михайлович широко перекрестился, поклонился на три стороны.
– Слушай меня, люд православный! Невесту царскую по моему вызову лечили два самых лучших и известных лекаря. Премудрый сарацин Балсырь, у лучших мудрецов таинства лекарские познававший, и схизматик немецкий Валентин, поляков много лет пользовавший. И оба сиих знатока нам с братом поведали, что животом Мария Ивановна страдает, потому как болезнь у нее нутряная хроническая, и через то понести она более уже никогда не сможет…
– Засим приговор Земского собора услышать хотим, – продолжил митрополит. – Допустимо ли государю нашему, следуя клятвам обручальным, жениться на бесплодной деве? Либо от клятвы, обманом полученной, Михаила Федоровича надобно освободить, дабы он смог крепкую и здоровую супругу себе подыскать и род царский продолжить!
По собору побежало шушуканье. Собравшиеся здесь бояре, стрельцы, крестьяне и священники переглядывались, шептались, пожимали плечами.
Дав собору примерно четверть часа на поиск ответа, митрополит Иона стукнул посохом об пол, сделал знак рукой. Стряпчий из Поместного приказа развернул свиток и прочитал:
– На усмотрение собора Земского таковой приговор предлагается! Снисходя к разумению лекарей опытных, признать, что Мария Хлопова к царской радости непрочна, от клятвы обручальной ее и Михаила Федоровича отпустить, учинить новый смотр невестам, каковой достойную супругу царю православному определит! – Стряпчий опустил заготовленный указ и осмотрел обширный храм. – Каково слово ваше будет, народ православный? Сей приговор утверждаем али иной станем составлять?
– Утверждаем, утверждаем… – побежал по храму людской гомон. – Чего там думать? Утверждаем! Здоровая супруга государю надобна! Освободить его, освободить… Пусть женится.
Митрополит Иона стукнул посохом, спросил:
– Есть у кого возражения супротив сего приговора?
Во всем огромном храме на его призыв не отозвался ни один выборщик.
– Стало быть, приговорили?!
