Графиня повернулась к этой группе и ея губы неприметно сжались.
— Хорошо, друг мой, сказала она и ударила хлыстом лошадь, которая пошла крупной рысью.
Выезжая за решетку парка, она обернулась, чтобы бросить на Мориса гневный взгляд.
— О! прошептала она, этот человек принесет мне несчастье.
Затем, немного помолчав, она прибавила:
— Этот нищий!… он один может мне помочь.
Между тем Даблэн простился с графом и, сев в свой экипаж, вместе с Морисом, отправился в Амиен.
— Ну! друг мой, сказал судья своему молодому спутнику, вы довольны?.. Граф сказал мне о вашей будущей свадьбе с нашей прелестной Бертой….
— В самом деле, сказал разсеянно Морис.
— Но что такое с вами? спросил судья; вы кажетесь озабоченным, огорченным…. Разве счастье пугает вас?…
— Уверяю вас… со мной ничего…. положительно ничего.
— Вы слишком настаиваете, уверяя в этом, чтобы действительно чего нибудь не было… Обяснитесь лучше со мной откровенно… Разве я не друг вам?
— Я вполне доверяю вам; но, действительно, то, что я должен вам сказать, так странно… скажу, так безумно, что я спрашиваю себя не сочтете–ли вы меня за сумасшедшаго….
— Вы возбуждаете мое любопытство. Я знаю вас за человека вполне благоразумнаго и не могу поверить….
— Чтобы безумная мысль овладела моим умом… Тем не менее, предположите одно мгновение, что начав с Амиенскаго преступления… я связываю это преступление с целым рядом почти незначущих обстоятельств и вывожу из этого почти сообщничечество одной особы, которую вы привыкли уважать и почитать.
— Вы говорите загадками, мой милый. Скажите, что за ложный стыд останавливает вас? Если вы ошибаетесь….
— Дай Бог! поспешно вскричал Морис.
— Ну! если вы ошибаетесь, то я докажу вам вашу ошибку, а вы сознастесь в ней… и мы по прежнему останемся друзьями….
— Вы правы. И, вообще говоря, я все–таки предпочитаю сказать вам все…. Повторяю, что я от всего сердца желаю ошибиться. И между тем… между тем!…
— Я вас слушаю, сказал Даблэн, закутываясь в свой толстый плащ, потому что ветер был холоден и пронзителен. Приведите меня в волнение, прибавил он смеясь; это меня согреет, и, признаюсь, я не прочь от этого….
— А между тем вам необходимо померзнуть немного….
— Я отказываюсь.
— Вы должны дать мне портрет, переданный вам полицейским агентом.
— О! вы безжалостны…. но тем не менее я повинуюсь.
Даблэн вынул руку из под плаща, в который он так старательно закутался, и, вынув бумажник, взял из него карточку Гардтонга.
Морис поспешно схватил ее и, в то время как следователь снова запахивался, стал тщательно разсматривать ее.
