Каждый устроился как мог; плэды были разложены на коленах, ноги были уставлены на грелки, налитыя кипятком. Кто–то спустил зеленую занавеску на фонаре, хотя и без того от этого освещения не больно глазам.
Затем, как бы по какому–то взаимному соглашению, все восемь человек заснули. Молчание прерывалось только стуком колес по рельсам и храпением спящих.
Вдруг раздался какой–то необыкновенный стук, точно сильный удар молота.
— А? что такое?
В вагоне поднялись восклицания на всех известных языках.
— Помогите! поезд сошел с рельсов! кричали самые скромные.
Несколько мгновений прошло в неописанном безпорядке. Неожиданно разбуженные путешественники не могли отдать себе отчета в причине шума, так неожиданно разбудившаго их.
Между тем поезд катился по рельсам с прежней быстротой. Что же такое случилось?
— Дверь открыта! сказал кто–то.
Действительно, дверь вагона была не заперта.
— Недостает двух путешественников! вскричал другой.
Это было уже важнее; два путешественника, занимавшие углы по обе стороны двери, исчезли. Самый храбрый решился взглянуть в дверь.
— Дверь сломана…
— Она верно ударилась обо что–нибудь!…
— Но как остановить поезд?
— С чему? Мы подезжаем к Амиену!
Действительно, было уже пять часов утра и поезд подходил к Амиену.
Мало по малу путешественники успокоились: эгоистическое чувство собственной безопасности было причиной этого.
Раздался свисток локомотива и поезд остановился на Амиенской пристани. Шесть путешественников, оставшихся в том отделении перваго класса, откуда исчезли два остальные, встали все, как один: они торопились узнать обяснение этого таинственнаго случая.
Начальник поезда был позван. Ему поспешно обяснили в чем дело и вскоре все путешественники, начальник станции и полицейский толпились около вагона.
Дверь была как будто оторвана. Но что сталось с исчезнувшими путешественниками!
По всей вероятности, по какой–то неосторожности, которую трудно обяснить, обманутые каким–нибудь сновидением, путешественники вообразили, что приехали на станцию и, открыв дверь, выскочили в нее.
Однако, это обяснение, вполне достаточное, еслибы дело шло об одном человеке, едва–ли могло быть применено к настоящему случаю. Как и всегда, в подобных обстоятельствах различныя предположения так и сыпались с обеих сторон, ни мало не обясняя дела.
Правительственный коммисар, состоявший при железной дороге, по имени Делануа, был в нерешимости и предлагал безчисленное множество вопросов, на которые путешественники могли отвечать только очень не точно. Начальник станции первый пришел в себя. Он попросил путешественников выйти, затем сломаный вагон был отцеплен и заменен другим. После этого надо было розыскать трупы двух жертв, которые, по всей вероятности, должны были быть недалеко, разбитые и изуродованные.
