Узы продолжительной дружбы связывали этих двух людей. Даблэн знал отца Мориса и когда последний потерял его, то судья заменил ему отца.
После совершеннолетия, Морис вступил во владение состоянием, которое обезпечивало ему независимое существование. Он отказался выбрать себе какую–нибудь профессию, которая связала бы его свободу, и с двадцати–двух лет, блестящим образом выдержав экзамены юридический и медицинский, он путешествовал по всем пяти частям света, приобретая новыя познания, постоянно изучая и соображая. Едва устроившись в Амиене, Морис написал одному своему другу, оставшемуся в Париже, письмо, из котораго читатель может вывести заключение о характере Мориса.
"Любезный друг!
"Я в Амиене. Конечно, это город очень спокойный и неспособный возбудить любопытство человека, который провел десять лет, путешествуя от Бомбея в Сан—Франциско, от Манчестера до Мельбурна. Но повсюду можно найти предметы для изучения.
"Я был представлен Даблэном в один соседний замок. Нет ничего естественнее, скажешь ты. Я познакомился с хозяевами, которые приняли меня очень любезно. Моя скромность не мешает мне сказать, что нет ничего естественнее. Хозяин замка, граф Листаль, человек пятидесяти лет с небольшим, женат на женщине, которую все зовут очаровательной. Наконец, я нашел у этого патриархальнаго очага прелестнейшую из девушек, которая — не делай восклицаний — может быть, будет моей женой…
"Только… есть одно "только". И здесь у всякаго, кроме тебя, я попросил бы заранее снисхождения. Но тебе я просто скажу: прочитай и скажи мне свое мнение относительно того, что я пишу ниже.
"В этом мирном доме существует тайна, и мне кажется, что я не ошибаюсь…
"Помнишь–ли ты происшествие, случившееся с нами в Балтиморе? Ты отправился со мною к первому американскому банкиру получить довольно значительную сумму. Дело было очень просто и кассир, с важной и обыкновенной физиономией, подал нам требуемую сумму. Едва мы вышли из дома, как я тебе сказал: "Ты, может быть, станешь надо мной смеяться, но этот кассир преступник. — Полно, отвечал ты, смеясь, как же он может, быть кассиром? — Нет, продолжал я, нет, человек этот совершил, совершает или совершит преступление!"
"Ты не мало смеялся надо мной и над моими предсказаниями.
"Но через две недели этот кассир был арестован за убийство и затем приговорен к смерти и повешен.
"С этого дня ты более не смеялся надо мною, и ты был прав. Способности человека не зависят от его воли, и его обязанность только развивать их.
