— Всё по графику. Сегодня с первой ротой уже заканчиваю.
— И как там здоровье бойцов? Йода, зелёнки хватает?
— Хватает. Им бы фруктов побольше, — предложила Щекочихина.
— Сухофруктов, товарищ сержант. Извините, но, как говорится, бананов у нас нема… — Пауза затянулась, о чём ещё говорить перед главным вопросом, Зубов не знал, и потому пришлось его задать: — Ну, а на личном фронте как у вас обстоят дела, Лариса Анатольевна?
— А какое отношение это имеет к медосмотру?
— Согласен. К медосмотру — никакого. Вот к моральному здоровью военнослужащих на территории части, командиром которой я являюсь…
Закончить свою мысль командиру Лариса не дала:
— На личном фронте, товарищ майор, я сама себе командир и никому ни о чём докладывать не собираюсь.
— А мне докладывать не нужно. Сам не слепой. Слева Староконь к вам в тыл рвётся, по центру Кудашов устроил «Брусиловский прорыв»…
— Николай Николаевич, да Бог с вами! Просто я в части человек новый. Не привыкли ещё ко мне офицеры. Вот и кажется им, что со мной можно легко завертеть… Если бы только Староконь и Кудашов…
Это у вас ещё поверхностная информация…
Зубов покраснел:
— Что, ещё есть «ходоки»?
— Вам список написать? — Зубов покраснел ещё больше. — Обещаю вам: враг не пройдёт! Так что не волнуйтесь — волнение повышает давление… Кстати, вы давление давно мерили?
— Я, Лариса Анатольевна, боевой офицер… Я… — Зубов не знал, что ещё сказать медсестре.
— Все вы офицеры «боевые», пока в санчасть не зайдёте.
— Да в порядке у меня давление!
— Тем более! Если у вас давление в порядке, я как раз свой приборчик проверю. Только что со склада, новенький. Как там говорят?
«Если гора не идёт к Магомету…» Давайте руку.
На стол перед майором лёг аппарат для измерения давления. Что с ним положено делать, майор мог только догадываться…
— Правую руку или левую?
— Любую.
Звонок телефона был не совсем кстати, ближайшая к телефону рука майора была занята прибором. Пока майор вспомнил, что у него есть вторая рука, трубку взяла сержант медицинской службы:
— Алло… А вы кто? — Трубку Лариса взяла зря. — Ой, Николай Николаевич, это вас… Жена… Извините, я нечаянно — привычка…
— Зубов слушает, — вырвал трубку майор, — да, Вера, ну, что ты?
Это товарищ сержант медицинской службы…
Улыбка медсестры, продолжающей измерять давление, говорила о чём угодно, но только не о раскаянии.
Ужин у Зубова выдался тревожным. Вроде бы всё как всегда, и в то же время…
— Ну, как там дочурка, не разбудил я её?
