— А попы у твоих солдат не треснут? — вспузырился Данилыч. — Это тебе Сухачёв про тушёнку сказал?
— Он ещё сказал, что у вас на складе много всего есть…
— Ну, бляха, — возмущению Данилыча не было предела, — вот подстава!
Чертыхаясь про себя, прапорщик ушёл с кухни, так и не получив вожделенной картошки. Новый повар оказался тёртым калачом.
Посиделки в салоне автобуса были в самом разгаре. Зубов успел с сервировкой «поляны» как раз к возвращению прапорщика, и, хотя водка, которую принёс Шматко, сначала показалась Зубову подозрительной, прапорщик убедил его в том, что это вполне приятный напиток фабричного производства. Он даже потёр донышко бутылки о ладонь, чтобы доказать недоверчивому ротному, что на коже остаются чёрные следы, а это, как гласит древняя народная мудрость, значит одно — бутылка стояла на резиновой ленте транспортёра. А транспортёры бывают только на винзаводах…
Водочка под названием «Стрелок» оказалась так себе, но обильная закусь с лихвой скрашивала её не очень приятный вкус и химический запах. Тостов в запасе было много, и в конце концов Зубову даже показалось, что праздник удался на славу.
С этой мыслью он отвалился на спинку кресла и закрыл глаза.
Ватное оцепенение мгновенно охватило его бренное восьмизвёздочное тело. Прапорщик держался чуть дольше и, оставшись без поддержки командира, даже попытался спеть «Комбата», но эмоциональные выкрики про огонь, батарею и батальон лишили его последних сил.
Шматко заснул по науке, опустив голову на грудь. Как гласила народная мудрость номер два, в такой позе вероятность захлебнуться в собственных рвотных массах почти равна нулю.
Страдания Соколова по поводу пропавшей подруги не заглушил даже Брюс Уиллис, и после отбоя боец лежал на кровати, смотрел в потолок и гонял невесёлые думки. Там и застал его Кабанов, заступивший дневальным.
— Ну чё, страдалец, не спишь? — спросил он, присаживаясь на край соседней койки. — Сам себя накручиваешь? Какой, мол, я несчастный, Варя меня бросила… Уехала, не написала. Типа, поступать… А может быть, она не одна уехала? Может, её кто увёз?
— Кабан, — Соколов резко приподнялся на локте, — я вообще-то за мир во всём мире, но за такие слова могу и в морду… Легко…
— Давай! — закивал дневальный. — Давай в морду, брателло! Хоть какое-то движение будет, чем лежать вот так и сопли жевать!
— А что ты предлагаешь? Написать рапорт? Мол, отпустите в отпуск, девушка пропала…
— Во-первых, позвони, пробей ситуацию, — мудро заметил Кабан, — а там видно будет.
