– Вот именно! А этот новый. Забирай! Я вѐз, корячился…
Недорого…
– Да я всѐ понимаю… Самому неудобно. Но ты посуди… На хрена
пешеходу аккумулятор?
– Так, а я его куда? Мне он тоже… ни в Красную армию!
– Да пристроишь куда-нибудь, – извиняющимся тоном сказал
Зубов.
Старший прапорщик озадаченно охнул:
– Вот… Бляха-муха! ! – Он открыл дверь и крикнул: – Соколов, ко
мне! !
Аккумулятор оказался тяжѐлым. Рядовой Соколов устал.
Но начальству было виднее. Поэтому он взял его и честно
потащился по территории за старшиной.
Не успели они отойти от казармы, как сзади раздался
громоподобный голос командира части:
77
– Шматко!
Старший прапорщик испуганно обернулся:
– Здравия желаю, товарищ полковник!
Бородин снова громыхнул на всю часть:
– Что… скоммуниздил?
- Обижаете, товарищ полковник, – поспешил оправдаться
Шматко. – Аккумулятор в автопарк несѐм. Проверяли… Теперь несѐм…
Бородин уточнил:
– В автопарк?.
– Так точно, в автопарк! – уверил его старший прапорщик.
Но взгляд полковника, как оказалось, давно уже гулял по
пунцовой от напряжения физиономии рядового Соколова.
Бородин даже подался вперѐд, стремясь рассмотреть солдата
поближе. Наконец он не выдержал и спросил у Кузьмы:
– Ты кто, сынок?!
– Рядовой Соколов, товарищ полковник!
– Точно рядовой?!
– Так точно!
Бородин озадаченно дотронулся до своих усов:
– А брата у тебя нет?
– Никак нет!.
– А брата-прапорщика? – хитро повернул дело командир части.
Но Кузьма накрепко усвоил главный принцип армейского бития –
бьют только тех, кто сам виноват. Он честно взглянул куда-то на правое
ухо Бородина и обошѐл коварную ловушку:
– Никак нет, товарищ полковник!
– Мистика какая-то! Ну-ну! – проворчал командир, поворачиваясь к
Шматко. – Ладно, неси, неси. Смотри, только не надорвись, старшина!.
78
Расследование давно зашло в тупик. Но упрямо продолжало
топтаться на одном месте. В класс по одному затащили сначала
рядового Медведева, а потом – Гунько. За ними вошѐл Евсеев, тихо
прикрыв за собой дверь. Младший сержант Фомин, не затягивая,
приступил к допросу:
– Медведев, позавчера ты на тумбочке стоял?
– Я.
– А ты, Гуня, когда последний раз дневалил?
– Во вторник… А чѐ?
– Хрен через плечо! Вопросов много задаѐшь! – вмешался сержант
Прохоров.
Фома продолжил:
– Помните, в этот день Колобков с утра в роту заходил?
Мишка вспомнил и кивнул:
– Ну…
– Что он первым делом сделал, когда зашѐл?
– Ничего…
Фома грозно посмотрел на Гунько.
