Олег Николаевич прошептал:
– Меня нет!
Данилыч подкрался к окну, озадаченно бормоча:
– Кого там нелѐгкая?. – Он посмотрел в окно, потом распахнул
его и крикнул: – Ну?! Чѐ барабанишь?!
Из внешней среды донѐсся голос:
– У вас двери закрыты!
– Закрыты – значит, нет никого… Чѐ надо, сержант?
3
– Извините, а прапорщик Шматко не у вас? А то мы всю часть
обыскали… Ему письмо заказное!
Данилыч не удержался:
– СТАРШИЙ прапорщик! – поправил он. – Давай сюда! Я его сам
найду!
Почта для Шматко О. Н. пролезла в окно без труда. Хотя конерт
был толстым. Завскладом громко и с выражением прочитал:
– Министерство образования…
– Дай-ка сюда! – Шматко забрал письмо, вскрыл и быстро
пробежал глазами.
Ни хрена утешительного в послании не было. Деканат
Технологического института уведомлял о сроках предстоящей сессии.
И бесцеремонно настаивал на личном участии старшего прапорщика в
этом гиблом мероприятии. Олег Николаевич крепко задумался. Перед
ним замаячила безрадостная перспектива, в студенческой среде
называемая просто – «жопа».
– Что тама? – спросил не в меру любопытный Данилыч.
– Извини… Это личное! – скорбно отшил его Шматко.
– Личное? У тебя что, роман с Министерством образования? Чѐ-то
ты темнишь, Николаич… Работаешь на Министерство обороны, а письма
из Министерства образования получаешь! Шпионишь?!
Новоиспечѐнный старший прапорщик налил себе почти полный
стакан.
– Ага! Давай – за старшего прапорщика Штирлица!
Никогда ещѐ Данилыч не был против выпивки. Но на всякий
случай опасливо поинтересовался:
– А ты меня потом бутылкой по голове не шлѐпнешь?.
Большая Игра подходила к апогею. Страсти накалились до
предела. Ещѐ немного – и дело могло дойти до нарушения правил. Или
до банального рукоприкладства. Чтобы снять напряжение и немного
4
расслабиться, участникам тут же была предложена шоу-программа.
Метод, испытанный в лучших казино Лас-Вегаса, сработал и на этот раз.
Едва раздались первые аккорды, как шум стал затихать…
Ловкие пальцы музыканта легко прошлись по струнам, рождая
знакомую всем мелодию. Чуть хрипловатый голос проникновенно
запел:
На зарядку в ранний час
Ротный вновь выводит нас
В отсыревших сапогах
Да в грязном рубище.
А от холода ПэШа
Не спасает ни шиша.
Воспаленье светит нам
В ближайшем будущем…
Когда песня закончилась, в каптѐрке второй роты уже царили мир
и покой. Страсти улеглись. Под жидковатые аплодисменты рядовой
