Она пришла домой, сияющая от счастья. Не вошла, а влетела. Родители, сидевшие за ужином, переглянулись: давно они не видели её такой. С тех пор, как Натана, её друга, ранили (в официальном сообщении было сказано «тяжело ранен, с опасностью для жизни»), она была мрачной, подавленной. Особенно после посещений больницы. Натан лежал, подключённый к аппаратам жизнеобеспечения, не приходил в себя, не реагировал на окружающее. Врачи называли его состояние «стабильным» — стабильно тяжёлым. Не особенно обнадёживали. Такие ранения в голову, как у него, особенно опасны. Если очнётся, выйдет из комы, тогда появится надежда.
— Он пришёл в себя! Он даже узнал меня! — воскликнула Дина. — И он уже дышит самостоятельно, без аппарата! Я говорила с врачом, он сказал, что теперь дело быстро пойдёт на поправку!
— Ну что ж, хорошо, — сдержанно сказала мать. Родители явно не разделяли радость дочери, но Дина, вся в вихре чувств, не обратила на это внимания.
— Чего бы поесть? Я голодна, как волк!
Мать поставила перед ней тарелку и пододвинула блюдо с пирожками. Отец встал из-за стола, сказал «приятного аппетита» и вышел. Мать налила дочери чаю и тоже пошла к двери.
— Что, вы так ничего и не скажете? — крикнула Дина ей вслед. Мать остановилась в дверях.
— Поужинай и отдохни, — сказала она, — позднее поговорим.
Отдав должное пирожкам, Дина взялась за мобильник и стала звонить подругам, делиться своей радостью. Родители не появлялись. Отец был в своей рабочей комнате, мать — в спальне. Дина вздохнула и пошла в свою комнату. Она знала, что родители не одобряют её союз с Натаном, парнем из семьи «восточных евреев», выходцев из Туниса. С самого начала их романа они были, мягко говоря, не в восторге, а после того, как Натана тяжело ранили в ходе военной операции «Нерушимая скала» в Газе, они были уверены, что сама судьба встала между влюблёнными и разлучает их. Они, разумеется, не желали Натану смерти, пусть живёт и поправляется — но не в качестве их зятя.
Родители прибыли в Израиль из Латвии двадцать восемь лет тому назад. Оба — врачи. Отец, Борис, известный нейрохирург, работает в одной из лучших больниц Тель-Авива; мать, Сима — семейный врач, принимает пациентов в поликлинике. Во время прибытия в Израиль у них был двухлетний сын. Две дочери — Анат и Дина — родились уже здесь. Сын Дани и дочка Анат, которую они называли Аней, создали свои семьи («слава Богу, со своими, русскоязычными», — говорили родители). Дома оставалась только младшенькая, Дина. И как раз она, «эта рыжая упрямица», как называли её родители, доставляла им много тревог.
