— Скоро узнаете. А пока садитесь. Закончите ваш обед, — ответил мужчина. — Скажите, как это вам удаётся быть таким дураком, что и нас всех делаете дураками? Заставляете разыскивать вас, приводить к себе в дом, прятать от полиции. Почему вы такой?
— Почему я такой дурак? — старик уселся за стол.
Старик медленно жевал, выбирая по одной горошине с тарелки, которая вновь была поставлена перед ним.
— Да, я дурак. Как я стал дураком? Долгие годы видел разрушенный мир, диктатуры, истощённые страны и нации и наконец спросил себя: «Что могу сделать я, слабый старик? Отстроить заново эти пустыри? Ха!» Но как-то одной ночью я лежал в полусне, и в моей голове звучала старинная грампластинка. Две сестры по фамилии Дункан пели песню моего детства, называющуюся «Воспоминания». «Лишь вспоминать — вот всё, что мне осталось делать, так, дорогой, пытайся вспоминать и ты». Я стал потихоньку напевать и понял, что это уже не просто песенка, а моя будущая жизнь. Что я могу предложить миру, который стал уже всё забывать? Только свою память! Каким образом это сможет ему помочь? Да просто теперь будет с чем сравнивать. Рассказывать молодым о том, что когда-то было, показывать, как много мы потеряли. Я обнаружил, что чем больше вспоминаю, тем больше могу вспомнить! В зависимости от того, с кем я беседовал, вспоминал искусственные цветы, кнопочные телефоны, холодильники, игру в покер (вы когда-нибудь играли в покер?), напёрстки, брючные зажимы для велосипедистов — нет, не велосипеды, а именно зажимы для правой штанины, чтобы можно было кататься на велосипеде, и брючину не затягивало бы в цепь! Разве это не звучит дико и странно? Автомассажёры? Вы слыхали про что-нибудь подобное? Неважно. Однажды некий человек попросил меня вспомнить приборную доску в «Кадиллаке». Я вспомнил. Я описал её со всеми подробностями. Он слушал. И огромные слёзы стекали по его щекам. Счастливые слёзы или печальные? Не знаю. Моё дело — вспоминать. Не литературу, нет, ни поэмы, ни пьесы никогда не задерживались в моей голове. Они все ускользнули из памяти, умерли. Всё, что я есть на самом деле, — это куча хлама, огромная свалка блестящих, хромированных игрушек, которыми тешил себя некогда обыкновенный, заурядный человек — самый посредственный представитель нашей катящейся в пропасть цивилизации. Я могу предложить только этот сверкающий лом абсурдных механизмов и сверхточных хронометров, мерцание кожухов легионов роботов и блеск глаз помешанных на роботах владельцев.
