Огромное светящееся панно на фасаде крепкого двухэтажного особняка из красного кирпича, крытого настоящей черепицей, вблизи впечатляло еще больше, чем издалека. Если бы не эта яркая пульсирующая реклама и мигающие в ночи багровым светом гигантские буквы вывески, дом можно было бы принять за загородный замок какого-нибудь немецкого фабриканта где-нибудь на Рейне.
От шоссе к дому вела широкая расчищенная от снега сосновая аллея. У подъезда, отделанного серым мрамором, скопилось около десятка дорогих иномарок. Колосовская «девятка» — битая и черная, точно жужелица, выглядела на их фоне жалкой железкой.
Однако встречать железку высыпало на мраморные ступеньки немало народа — человек шесть охранников под предводительством хмурого дородного субъекта, коротко стриженного по причине начинающей уже лысеть макушки. Он был без пиджака — в одной белой рубашке, со съехавшим набок модным галстуком и отрекомендовался начальником службы безопасности казино Глебом Арнольдовичем Китаевым.
— Вы из милиции? Наконец-то! Из угрозыска? — спросил он Колосова. — Вас только двое? Слава богу! Нам не нужна лишняя огласка. Ну, проходите, проходите...
— Вы в милицию звонили? — спросил Биндюжный, оглядываясь по сторонам. — Что же это такое здесь у вас? Вроде приличное место, а клиенты с собой кончают? Нехорошо. Некрасиво.
— Это не самоубийство. — Китаев оттолкнул от дверей высокого швейцара и сам распахнул перед ними дверь в вестибюль. — Убит наш работник. Застрелен из пистолета в затылок.
Вот так и началось знакомство Никиты с «Красным маком». С казино — или как его называли многие из тех, с кем ему довелось познакомиться и пообщаться, с Домом. Казино в переводе с итальянского — дом, — любезно просветил его в приватной беседе владелец «Красного мака» Валерий Викторович Салютов. Это произошло много позже, но именно с этого разговора Колосова не покидало впечатление, что этот человек умел вкладывать некий особый смысл во вроде бы самые избитые, банальные и сентиментальные фразы.
Первое же впечатление от вестибюля казино было одновременно ярким и сумбурным: хрустальные люстры, мелодично журчащий фонтан в центре, широкая мраморная лестница, уводившая на второй этаж. Вестибюль, где находились гардероб, касса для выдачи фишек, обменный пункт, ресторан и два бара, был огромен, как вокзал, и на удивление безлюден. Только возле дубовой двери справа от гардероба дежурили двое охранников да из обменного пункта и кассы высовывались встревоженные, любопытные служащие.
