Драматичность в ее речи заставляет меня прерваться, когда я поворачиваю голову.
Указываю на неё ручкой.
— Очень остроумно.
Она толкает очки вверх по тонкому носу и пожимает плечом.
— И мы даже не упомянули, что он спас тебя от нападения Нико.
— Спас? Да начнём с того, что я вообще не должна была там находиться. Я могла бы предъявить городу иск за такое.
— А почему не предъявила?
— Потому что... — пытаюсь думать о причине. Не придумав ни одной, топаю ногой от разочарования и бросаю на неё раздраженный взгляд. — Да иди ты.
Сьюзен смеется, ее блестящая розовая помада расползается в широкую усмешку.
— Несмотря на то, что Адам в какой-то степени придурок, он должен знать тебя. Твоя репутация идет впереди тебя. Черт, ты заставляла меня подвозить каких-то слишком подвыпивших девушек, о которых беспокоилась, потому что сама была занята и не могла уйти с работы.
Я качаю головой. Глаза сосредоточены на шнурках кед.
— Не думаю, что он обращает на это внимание.
— Да, полагаю, так и есть, — говорит она.
В комнате тишина, пока я перехожу к бутылкам с ромом и делаю заметки на планшете.
— Ты никогда не говоришь о Брэде.
Моя ручка останавливается на бумаге.
— О чем тут говорить?
— О многом. Чудесно, что вы с Адамом работаете вместе. Думаю, тебе необходимо все прояснить с ним по этому вопросу.
— Ты хочешь, чтобы мы поговорили о том, как у кого-то, с кем мы были невероятно близки, была героиновая зависимость, а мы были настолько чертовски слепы, что он умер вскоре после того, как все это началось? — я закрываю глаза и сильно прикусываю щеку изнутри. — Кстати, ты знала, что Виктория принимала наркотики?
Руки Сьюзен быстро поднимаются в защитном жесте.
— Никак нет, — она издаёт недоверчивый смешок. — И с вечера субботы никто ничего не слышал о ней. Я поспрашивала. Вчера она написала несколько хаотичных постов о своих новых леггинсах, поэтому я знаю, что она жива. А вот где она, вопрос.
Этот городишка катится прямиком в ад.
Эмма сказала, что никогда не вернётся. Она хочет жить в городе, в любом городе. Сидар-Ридж слишком маловат для неё.
Папа всегда говорит ей: Большой город, большие проблемы.
Для маленьких городов проблемы не меньше. Наши, похоже, усиливаются под микроскопом, куда мы помещаем каждого. Брэд умер семь лет назад, и мы все ещё тут, пытаемся убрать плохое. Кажется, это не работает.
— Не думаешь, что Виктория приняла дозу в моем баре? — спрашиваю я, как только мысль неожиданно появляется у меня в голове.
