За хронометром обнажилась стена, покрытая грязной паутиной. Кажется, когда-то здесь была дверь, но теперь такое впечатление, что на стене остался только отпечаток двери. И если нужно следовать туда, куда могла бы вести несуществующая дверь, то необходимо разрушить стену. Я беру в руки мечи — свой и Сайфо-Диаса — и активирую два клинка одновременно. Небесно-синий и рубиново-красный. Обе стороны Силы. Абсолютная истина всегда была выше их, выше любых делений и классификаций. Не могу объяснить это, но откуда-то мне известно, как именно я могу сделать то, что должен. Я подхожу к пыльной стене и одновременно вгоняю в нее оба меча. И черный каменный заслон рассыпается.
Моему взору предстает большое помещение со сводом-куполом. В центре в полу находится резервуар, заполненный жидкостью цвета крови, и в нем ритмично вращается некий циклопический часовой механизм. Снова некая аллегория времени, которое, вопреки пошлому афоризму, не лечит, а убивает. На краю кровавого бассейна стоит Налджу в том самом зеленом костюме и моем мундире. Ее держит за плечо мой брат, в его руке мой кинжал в ножнах, а на его ногах мои старые сапоги. Я не мог не заметить это изменение, я ведь четко запомнил, что до этого на нем были туфли.
— Иди вперед, — пытается убедить он растерянную и встревоженную девушку. — Один шаг — и его жизнь будет навсегда в безопасности. Для тебя ведь это важно — жизнь старого графа, мундир которого ты так благоговейно носишь.
— Налджу! — выкрикиваю я, и, к счастью, она оборачивается. Обреченный лик сменяется выражением надежды. — Не верьте ни единому слову этого человека. Он сам не понимает, что творит.
Брат тоже оборачивает в мою сторону, впиваясь в меня тяжелым взглядом:
— Надо же. И что же я творю, мудрец?
— Ты ведешь в этот мир Тьму, — отвечаю я твердо и без лишних эмоций. — Хотя вряд ли понимаешь, что это значит.
Я думаю лишь об одном. Как же я похож на него в своей убежденности, что иду служить высшим целям — и плевать, что по трупам! Если бы я строил Империю Человека… я был бы сереннским маньяком в масштабах Галактики, куда более ужасным чудовищем, чем он! Я бы приносил в жертву целые миры и расы! В планах было развязать масштабную межзвездную войну — по сути превратить спираль Галактики в кровавый круговорот, не прибегая к помощи Тьмы. Какое великое благо, что этого не случилось.
Что-то меняется в глазах моего брата, взгляд становится отсутствующим, отрешенным, но не перестает от этого быть тяжелым:
