— На Коррибане? — предполагаю я. Должна же быть причина, по которой мне является в кошмарах название этой планеты.
— Как ни странно, мы все оказались там случайно, — отвечает Дуку. Но почему не «мы оба»? Кто был там еще? Неужели…
— Все? — недоуменно вопрошаю я.
Граф кивает, непрерывно и строго глядя мне в глаза:
— Ты был там. Иногда ты явно видишь во снах или в мысленных видениях ту планету. Ее иную реальность. Ты знаешь о ее существовании.
Иную реальность? Так он хочет назвать все то странное, что виделось мне сегодня? Это какое-то уж слишком фантастическое объяснение. Собеседник наверняка видит неверие, написанное на моем лице, потому что решает предъявить мне доказательства.
— Мы оба — я и Мол — сражались с монстрами, подобными тем, которых сегодня увидел ты. И у каждого из нас остались свои шрамы, — он указывает на рубцы на своем лице и шее, а, отодвинув воротник, показывает, что такие же шрамы есть и на его груди. — Не помогла даже бакта. Как и ему. Иногда я видел то же, что и Мол, иногда другое. Коррибан заставил меня многое переосмыслить. Именно тогда я и решил помочь Молу выйти живым.
Он на полном серьезе рассказывает о монстрах, о приходах Тьмы и о запертых в иной реальности душах, и по какой-то причине я чувствую, что не могу ему не верить. То ли это убедительность в уверенном лице и твердых словах графа, то ли события сегодняшнего дня не оставляют мне выбора. В какой-то момент из-за слишком большого потока информации и нестихающей головной боли я начинаю путаться в событиях и времени их происшествия — за историей двух воинов Темной Стороны открываются судьбы сотен. Дарт Бейн, Братство Тьмы, ритуалы Плэгаса, Сердце Коррибана… Что-то мне удается понять, но остается и множество белых пятен, потому что Дуку далеко не всегда вдается в подробности. Его сообщение о том, что было после стычки с огромной группой монстров в Долине Темных Лордов, становится особенно скомканным:
— Мол рассказал, как уничтожил Сердце Коррибана. Я даже видел ожог на его ладони, в форме следа от рукояти этого кинжала.
— Как именно он это сделал? — пытаюсь узнать я, но граф качает головой, словно у него нет ответа.
После паузы он возобновляет повествование. На сей раз речь о том, как встретивший на Коррибане свою смерть учитель Мола предпринимал попытки выбраться из своей тюрьмы. Конечно, и Дуку, и мой учитель не был заинтересованы дать любую, даже эфемерную возможность Сидиусу для освобождения. Но последний оказался упорным. Как и Тьма. Граф сообщает поразительную вещь: он провел десяток лет в сплошном кошмаре, происходившем прямо в его дворце! Жуткие сны, эфемерные видения, чужие отражения зеркалах… Если все это правда, то этот человек пережил все то, с чем сегодня я впервые так плотно столкнулся! И это точно не просто ход ради доверия — ведь я ему о пережитом не рассказывал!
