Он и себе налил рюмку. Выпили. Бодрее стал Дима, бодрее: сотка прошла без пауз.
- Это не из-за баб, Витя! - сказал он, запив сотку водичкой. - И не местные пацаны меня избили, а бандиты, настоящие бандиты!
- Когда тебя бьют, всегда кажется, что бьют тебя богатыри. У страха глаза велики, Дима. А ты у нас хилый, интеллигент с пылким воображением. Сообщив это, Виктор деятельно приступил к поглощению дефицитных колбас и сыров. Дима с обидой наблюдал за этим процессом. Собирался, чтобы ощетиниться. Собрался:
- Меня сегодня били в первый и в последний раз в жизни. И тем, кто сделал это, еще сильно аукнется.
- Ой, не замахивайся, Дима, ой, упадешь! Кто ты есть в наших суровых сегодняшних буднях? Фрей тонконогий, лох от стенки...
- Почему от стенки? - перебил Дима. Стенка эта показалась чрезвычайно оскорбительной.
- Потому что у тебя, если ты за стенку не держишься, тонкие ножки подкашиваются. Стой у стенки, Дима, и не двигайся.
- А если стенка вместе со мной на них двинется? - загадочным вопросом предположил Дима и высокомерно глянул на Виктора. Хорошо, хорошо поплыл с непривычных двухсот пятидесяти. Виктор нарочито паузил: оторвался от пищи, отдышался, со вниманием приступил к очередному наполнению жидкостей. Дима гордо ждал ответа на свой вопрос.
- Стенку твою по доскам разберут, а последней дощечкой тебя по голове, - лениво обрисовал перспективу Виктор и поднял рюмку: - Будем, Дима!
- Моя стена - стальная! - возвестил Дима. - Помнишь про легионы Цезаря? Стена из сверкающих щитов надвигается мерно и неостановимо. И горе тому, кто станет на ее пути!
- Пожалуй, двести пятьдесят для тебя - многовато! - озабоченно заметил Виктор.
- Ты... ты... - не находя слов, заспотыкался на личном местоимении Дима, непроизвольно набирая в больную грудь воздух. Набрал, выдохнул и в свободно-презрительной манере плавно продолжил:
- Что ты знаешь обо мне, бедный, несмышленый Витя? Да и что ты можешь знать? А я знаю о тебе все. Я знаю, с кем ты спишь, я знаю, что ты пьешь, я знаю, сколько ты зарабатываешь, я знаю, о чем ты думаешь, я знаю, чего ты хочешь. Я знаю про тебя все, потому что я лох от стенки.
- И это тебе помогает жить? - спросил Виктор.
- Что? - не понял Дима.
- Что ты знаешь обо мне все.
- Нет. Мне помогает жить, что я от стенки.
- Не очень-то. Три пацана отвели тебя от твоей стенки и без суеты пересчитали ребра.
- Они горько пожалеют об этом.
- Ты разыщешь этих пацанов и, держась за стенку, со страшной силой изметелишь их? Картинка заманчивая, но из области маниловских мечтаний.
