- Видишь перстень? Семь тысяч стоит. Валерий подарил.
- Следовательно, ему уже заплачено, Гоша? - спросил Олег, осторожно отводя ее руку. Гоша, подхватив в движении Зоину руку и благодарно поцеловав ее, ответил:
- Это задаток пока, Алик.
- Жаль, ужасно жаль паренька. - Олег битой щекой потерся о плечо. Дело делал, работал в удовольствие, гордился, что он единственный знает петушиное слово. Была жизнь. Пришли Гоша с Зоей - и нет ее. Ай да Гоша с Зоей! Альберт, наливай. За них выпьем.
Альберт с готовностью налил в Олегов фужер, опорожнив бутылку. Гоша налил в рюмки водочки, подтвердив тост:
- За нас с Зоенькой! - и, выпив, приступил к монологу: - Ты романтик, Алик. А я - реалист. Можно даже сказать - социалистический реалист. Где это было видано в нашей стране, чтобы дело - это главное в жизни? Ну да, Валера Марков - лучший тренер наш. А что его отличает от худшего? Ничего. Ты, когда-то великолепный футболист, умеешь сделать из сопливого мальчугана отличного игрока, умеешь, как никто не умеет. Что тебя отличает от бездельника, существующего под вывеской детского тренера? Ничего. А ты говоришь - жизнь! Вся ваша с Валерой жизнь - горькое и яростное сознание того, что ваши, так сказать, дарования никому не нужны. Один я оценил вас. Тебе предоставил возможность удовлетворить гордыню - по моей подставке ты на некоторое время стал вершителем судеб. С Валерой же проще: материальный эквивалент его деятельности - Зоенька и деньги, которыми удовлетворяются потребности той же Зоеньки.
- Налей-ка мне еще, Альберт, - попросил Олег.
- Портвейна больше нет, Олег, - с сожалением констатировал Альберт.
- Пиво кончилось, ресторан закрыт, - вспомнил старое присловье Олег. - Тогда коньяку налей.
Не жалея, Альберт налил коньяку и осторожно осведомился:
- Не частишь?
Олег рассматривал коньяк на просвет. За него ответил Гоша:
- Пусть себе. В кои веки.
- Зоенька, а какого хрена ты сюда заявилась? - выпив в одиночестве, вопросил Олег.
- Маленькое удовольствие себе справить, Олег. О тебя, пьяного, ножки вытереть.
- Ах ты, моя проказница! - Олег потянулся, чтобы похлопать ее по заднице, и упал со стула. Альберт встал, поднял его, усадил. Олег тут же объяснил свою неловкость: - Забыл, что ноги связаны.
Гоша сам взял бутылку коньяка и предложил:
- Еще, Алик?
- Наливай.
Гоша налил, и он сразу же выпил.
- Вот и все, - сказал Гоша.
- Нет, не все, - неожиданно жестко возразил Олег. - Бойся меня, Гоша!
